Форум » Замечательные люди в Стрельне » Тарас Шевченко и его невесты из Стрельны и Луги » Ответить
Тарас Шевченко и его невесты из Стрельны и Луги
Denis: Олег Вареник Шевченко в Стрельне. Последняя любовь... Петергофский Вестник, 11.03.1995
Ответов - 9
Denis: Олег Вареник Последняя любовь... Тарас Шевченко в Стрельне Петергофский Вестник, 24.08.2006
Denis: Олег Вареник История одного экспромта, написанного в Стрельне Вести Стрельны, № 4, 27.02.2014 http://mo-strelna.ru/vesti2014.html
Denis: Олег Вареник Тарасова Галатея Последняя любовь Великого Кобзаря Санкт-Петербургские Ведомости, № 42, 07.03.2014 Случилось так, что именно в Стрельне Тарас Григорьевич Шевченко, 200 лет со дня рождения которого отмечается 9 марта, провел последнее лето своей жизни. Здесь он нашел свою мечту – простую украинскую девушку Лукерию (Лукерью, или Ликеру), на которой собирался жениться. Ей было двадцать лет. Как Лукерия оказалась в Стрельне? Две сестры и два брата Белозерские, украинские литераторы, большой семьей снимали тут дачу. Лукерия была у них в услужении. Шевченко приезжал к своим близким землякам на дачу. С Василием Белозерским он в прежние годы был сокамерником в Петропавловской крепости... Назначив день свадьбы «после Покрова», Шевченко стал готовить для своей невесты приданое, а свадебные наряды заказал в самом лучшем столичном салоне. Однако намеченная свадьба расстроилась, в том числе и усилиями «доброжелателей». А через шесть месяцев Шевченко не стало. У исследователей его творчества с давних пор укоренилась традиция обвинять в ранней смерти поэта «его неверную любу». Однако это совершенно несправедливо. Поэт не только посвятил ряд лирических стихов Лукерии Полусмак, но и написал ее портрет, который был сохранен и опубликован художником М. О. Микешиным спустя 18 лет на обложке журнала «Пчела», редактором которого он был в ту пору, с надписью: «Невеста Т. Г. Шевченка». К тому времени она была замужем за царскосельским парикмахером и имела пятерых детей. После смерти Шевченко ей довелось пережить тяжелые времена: она осталась без работы, дома и содержания. Однако затем смогла устроиться в модный салон, где по рисункам Шевченко ей шили свадебные наряды. Там она познакомилась с парикмахером Яковлевым. Через два года вышла замуж, и они в Царском Селе открыли свой салон. Все было хорошо, дело процветало, дети рождались через год... Публикация портрета Лукерии в «Пчеле» стала поводом ее травли. Жизнь разладилась. Претерпев публичное осуждение, пожар своего салона, гибель мужа и детей, Лукерия, оставшись в старости одна, стала богомольной. Утешение находила в непрестанных молитвах и панихидах по своему Тарасу. Насобирав денег на поездку в Канев, в день своего ангела, 13 мая 1905 года, Лукерия принесла покаянную молитву на могиле своего жениха – увы, забытой и заброшенной. Сняв невдалеке комнату, все лето 1905 года Лукерия провела в Каневе, ежедневно бывая на могиле Шевченко и приводя ее в порядок. Однако она вызывала недоумение обывателей Канева и близлежащих деревень. Мальчишки ее дразнили, а взрослые считали то ли полоумной, то ли колдуньей. Но на эти мелочные обиды Лукерия не отвечала, находя покой и утешение в молитвах на могиле Шевченко, устраивая крестные ходы по «Тарасовому пути». Ее воспоминания о Шевченко опубликовали писатели Брешко-Брешковский и Широцкий, но в советское время они не переиздавались, так как расходились с общепринятыми воспоминаниями – якобы из-за «неточности и необъективности». Благодаря ее усилиям в 1911 году отметили 50-летие со дня смерти Шевченко. Затем Лукерия, раздав свое имущество в Царском Селе, окончательно переехала в Канев. А после 100-летнего юбилея Шевченко, отмеченного в 1914 году, ее подвижничеством заинтересовались украинские драматурги, создав пьесу «Тарасова Галатея». Начавшаяся война 1914 года обесценила все сбережения Лукерии, на которые она завещала похоронить себя рядом с Шевченко. Из Канева она ни за что не хотела уезжать. Поселили страдалицу в приют для престарелых, где 4 февраля 1917 года Лукерия Ивановна Яковлева (Полусмак) на 77-м году жизни отошла в мир иной... В 1939 году на могиле поэта установили величественный памятник Шевченко работы М. Г. Манизера. А про Лукерию забыли. Светлое имя вернула ей исследовательница Зинаида Афанасьевна Тарахан-Береза, по удивительному совпадению родившаяся в Каневе за год до столетия со дня рождения Лукерии, 22 мая 1939 года. Все для нее открылось в творчестве поэта. Только одна тайна не давала ей покоя. Еще с детства слышала она пересказы то о богомольной, то о сумасшедшей «нареченной Шевченко», которую похоронили за оградой кладбища. Двадцать лет ушло на поиск старожилов, архивных документов, анализ и проверку фактов, чтобы вернуть Лукерии светлое имя. После долгих поисков, по молитвам теперь уже Зинаиды, нашелся свидетель жизни Лукерии Ивановны, которая спасла его, маленького Панаса, от смерти. А благодарные родители ухаживали за могилкой его спасительницы, пани Лукерии Ивановны, завещая похоронить себя рядом. Теперь уже Зинаиде Афанасьевне пришлось пережить все трудности с возвращением доброй памяти о «невесте Шевченко» и установлении на ее могиле достойного памятника. Стала она и автором эпитафии на могиле. Ныне за могилой Лукерии ухаживает Шевченковский национальный заповедник в Каневе. В преддверии 200-летия Шевченко из Стрельны привезли в Канев горсть земли с бывшей дачи с Пристанской улицы, где ходила босиком Лукерия, слушая влюбленного Тараса Григорьевича. Стрельнинские гости, поклонившись Шевченко, побывали и на могиле Лукерии, где были поражены увиденным: среди занесенных снегом могил только у нее зеленел неприхотливый терновник как символ вечной жизни и любви... http://old.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10306193@SV_Articles
Denis: Олег Вареник Кобзарь нашел невесту в Стрельне Невское Время, 11.03.2014 http://www.nvspb.ru/media/numbers/5493/pdf/11.pdf
Denis: Олег Вареник Неизвестная невеста Шевченко из Луги Лужская правда, 27.11.2014 Исторический альманах
Denis: Олег Вареник Тайная невеста Тарас Шевченко никому не раскрыл ее имени Санкт-Петербургские Ведомости, 23.01.2015 Рубрика Наследие О трагической эпопее любви Тараса Шевченко и Лукерии Полусмак, связанной со Стрельной, мне уже приходилось рассказывать на страницах «Наследия» («Тарасова Галатея. Последняя любовь Великого Кобзаря» от 7 марта 2014 г.). Однако оказалось, что в жизни поэта потом была еще одна любовная история... После своей неудавшейся свадьбы с Лукерией Полусмак, которую коварно и жестоко расстроило ближайшее окружение Шевченко, он стал скрывать от всех свои новые намерения жениться на простой девушке. Теперь Тарас Григорьевич никому не доверял. Приготовление и само таинство обручения держались в таком строгом секрете, что только спустя много лет смогли открыться документы об этой таинственной истории, которая произошла незадолго до неожиданной смерти поэта. В конце 1860 года Шевченко встретил своего старого знакомого Ивана Севастиановича Шарикова, мещанина города Луги, с его приемной дочерью Анной, которую отец привез из Луги в столицу на выданье. За год до этого Шариков, бывший дворовый усадьбы Холухович, получил от своего помещика вольную за то, что вырастил Анну. Она была дитем любви помещика Ренни и, как говорится в архивном документе, «замужней женщины из среднего круга, которая укрывалась от преследований своего мужа и таинственно жила у своего соблазнителя». Анна приглянулась Шевченко, стала бывать у него в Академии художеств, но, как только кто-то из его знакомых приходил к поэту, он быстро спроваживал ее, не знакомя и не представляя свою гостью. Как вспоминал скульптор М. О. Микешин, Шевченко даже распустил слухи, что после своей неудачной женитьбы на Лукерии стал ярым женоненавистником... Весной 1861 года Шевченко готовился уехать на родину, где хотел приобрести 10 га земли. Загодя был выбран для усадьбы земельный участок на берегу Днепра, с большим старанием вычерчен проект желанного дома, отдано распоряжение, чтобы купили на двери «дубу и ясеню, да для пола – липы». Неумолимо наставало время долгожданного возвращения на родину. Тарас Шевченко и Анна Шарикова сговорились обручиться, а потом и повенчаться. Все совершалось в строгой тайне. Таинство обручения, судя по всему, произошло 15 февраля 1861 года. В тот день Шевченко купил себе золотые часы «фабрики Тобиаса с золотой цепочкой», так хорошо шедшие к свадебному фраку. И в этот же день закончил свое последнее стихотворение, где он несколько раз выдает себя обращениями к невесте: «Моя сусiдонько убога», «дружино святая!», заканчивая мечтой: Поставлю хаточку, садочок Кругом хатини насажу, Прилинеш ти у холодочок, Тебе, мов кралю, посажу. Вместо названия поэт поставил «зiрочку» (то есть «звездочку»). Исследователи предполагали, что оно обращено «К Музе». Увы, свою поэтическую мечту поэту осуществить не удалось. 26 февраля (10 марта по новому стилю) 1861 года он скончался... Мариэтта Шагинян в своей диссертации о Шевченко 1941 года обратила внимание на это стихотворение, высказав догадку: «Теплая человеческая любовь все же блеснула «улыбкой прощальной» на его закат. В последнем стихотворении Тараса Шевченко это подтверждается... Имени этой кроткой утешительницы не сохранилось...». В сноске к изданию 1975 года Шагинян уточняла, что «архивный работник» Ленинграда Моренец, нашедший много ценных документов о Шевченко, собрал, впрочем, новые данные и об этой последней любви поэта, нашел ее имя и его ходатайство о «разрешении на брак». Н. И. Моренец, автор книги «Шевченко в Петербурге», изданной в 1960 году, не стал раскрывать сведения о последней любви поэта. В советское время было не принято публиковать сведения о личной жизни известных людей. Я обратился к тому же архивному делу канцелярии Академии наук, к которому обращался и Моренец, – «Переписке по административно-организационным вопросам» за 1896 год. Оказалось, что за все время его смотрели всего три человека. В указанном архивном деле сообщалось, что Анна Ивановна Шарикова в 1896 году добивалась возврата похищенного у нее архива Шевченко, утверждая, что она была его обрученная невеста. Благодаря помощи работников архивов удалось установить еще два дела утаенной невесты Шевченко, из которых стало известно, что Анна Ивановна Шарикова после неожиданной смерти жениха вернулась в Лугу, жила в Воскресенском переулке в доме Панова. В войну 1877 – 1878 годов служила сестрой милосердия. Долго хранила, как указывалось в архивном деле, «неизданный литературный труд Тараса Шевченко, состоящий из малороссийских стихотворений, а также из многих статей и заметок, относящихся к реформе 1860 года». В 1867 году Анна Шарикова отдала рукописи поэта «для рассмотрения и совета» лужскому мещанину Михаилу Яковлевичу Орлову. Тот посчитал статьи и заметки опасными и, очевидно, доложил «кому следует»... Когда Анна потребовала вернуть рукописи, Орлов заявил, что они сгорели. В 1892 году у нее были похищены и письма Шевченко к ее отцу, где подтверждалось право ее литературной собственности и то, что она была обручена с Шевченко. Когда похищенные рукописи Шевченко попытались опубликовать, Шарикова начала тяжбу по возврату рукописей своего жениха. В 1896 году написала обращения президенту и секретарю Академии художеств. От великого князя Владимира Александровича получила ответ: «Следует искать судом». Анна Ивановна написала заявления прокурору петербургского окружного суда, министру юстиции и министру финансов. Была допрошена следователем. Дело оказалось непростым, да еще и политическим. Ведь в свое время Шевченко за крамольные десять строк комедии «Сон» отбыл в солдатчине десять лет, после чего до самой смерти состоял под строгим надзором полиции. Все эти обстоятельства очень настораживали следствие. Проще всего было объявить просительницу душевнобольной, но как ни старались власти это сделать, у них ничего не получилось. Тогда ее отправили под надзор в Свято-Духов Новгородский монастырь, где страдалица дожила до революции, которая дала ей свободу. Умерла тайная последняя любовь Шевченко около 1920 года. http://spbvedomosti.ru/news/nasledie/taynaya_nevesta/?sphrase_id=24381
Denis: Олег Вареник Рукописи не горят Написанные по-русски произведения Тараса Шевченко ждала странная судьба Санкт-Петербургские Ведомости, 30.03.2018 Тарас Григорьевич Шевченко известен как основатель и популяризатор литературного украинского языка. Но мало кто знает, что название «Кобзарь» закрепилось за сборником его стихов благодаря... III Отделению, которое, напомним, занималось политическим сыском. И что Шевченко любил писать не только по-украински, но и по-русски. Он пытался опубликовать около двух десятков произведений на русском языке, но близкое окружение встретило его «московскую» прозу очень враждебно. Наказан за «Сон» В 1888 году, спустя более чем четверть века после смерти поэта, редакция журнала «Киевская старина» впервые опубликовала полное собрание русских произведений Шевченко. В предисловии к книге содержалось обвинение в адрес незадолго до того умершего историка Н. И. Костомарова в том, что он якобы хранил у себя «без движения около 20 лет» рукописи этих произведений, и найдены они были у него только после смерти. Увы, эта версия продолжает тиражироваться до настоящего времени. Благодаря документам, обнаруженным в петербургских архивах - Российском государственном историческом, Центральном государственном историческом и филиале архива РАН, удалось яснее понять, как обстояло дело. Как известно, в 1847 году Шевченко был арестован за написанную им комедию в стихах «Сон», где саркастически высмеивались император Николай I и его супруга, и в наказание определен рядовым в Отдельный оренбургский корпус «под строжайшее наблюдение начальства» с запретом писать и рисовать. После смерти Николая I, ожидая амнистию, Шевченко стал тайно писать повести и рассказы на русском языке, надеясь опубликовать их, чтобы иметь средства на жизнь. В 1858 году Шевченко писал своему другу поэту Пантелеймону Кулишу, у которого в Петербурге была своя типография: «Для печати у меня наготовлено на добрых две книги: только перепиши, да и неси в типографию...». В другом письме он его просил: «Научи ты меня, будь добр, что мне делать с русскими повестями? У меня их около двух десятков наберется. Печь затопить - жаль: много труда пропадет. Да и денег бы хотелось, - сейчас они мне очень нужны. Посоветуй, будь добр, что мне делать?». Однако Кулиш вместо помощи пригрозил: мол, если бы у него были деньги, то он бы все эти «московские рукописи» у него купил и сжег... Почему? Украинское окружение Шевченко было очень недовольно тем, что их кумир начал писать на «чужой мове». «Ты этим себя унизишь», - пытался убедить поэта Кулиш. После десятилетней армейской службы Шевченко был помилован, в 1858 году вернулся в Петербург и стал готовить к печати свои стихотворения. Первый том - на малороссийском наречии, как тогда говорили, второй - на русском. Но оказалось, что запрет, наложенный на произведения Шевченко еще в 1847 году Николаем I, до сих пор не был снят, и лишь после годичного мытарства поэту удалось получить у цензоров и III Отделения разрешение на издание только ранее опубликованных стихотворений и только под старым названием - «Кобзарь». Книга вышла в 1860 году, принеся желанный достаток автору... Аннушке в приданое В феврале следующего года Шевченко неожиданно скончался. При описи оставшихся у него вещей рукописей написанных по-русски произведений не оказалось. Куда же они делись? Как выяснилось из архивных документов, Шевченко втайне от своих друзей хранил их у своей невесты Анны из Луги, передав их ей при помолвке в качестве приданого. После его смерти невеста уехала к себе в Лугу. Ее искали, зная, что ей принадлежит «большой неизданный труд Шевченко», желая выкупить рукописи, но не нашли. В 1867 году Аннушка передала рукописи Шевченко «для рассмотрения и совета лужскому мещанину Михаилу Орлову». Тот, оценив их, присвоил себе это богатство, заявив Аннушке, что они... сгорели. Однако, чтобы выгодно продать рукописи, похитителю необходимо было сначала показать их экспертам, знающим почерк Шевченко и его творчество, затем найти заинтересованного покупателя. А к тому времени уже почти все друзья Шевченко умерли или уехали из Петербурга. В 1879 году рукописи оказались у Костомарова. Как именно - это большая глава, полностью еще не исследованная. Но известно, что тот еще с 1860-х годов являлся распорядителем фонда в четыре тысячи рублей на издание произведений на малорусском языке. К нему неоднократно обращались за деньгами «кобзарники» - украинские издатели, которые хотели издать сборники стихов Шевченко, а также члены действовавшей в Киеве Старой громады (так называлось объединение украинофильской интеллигенции, занимавшееся общественной и просветительской деятельностью). Громада существовала с 1859-го до 1876 года, когда была запрещена Эмским указом Александра II, направленным на ограничение использования и преподавания украинского языка (в терминологии того времени - «малорусского наречия») в Российской империи. Кстати, именно Старая громада в 1873 году выкупила у наследников Шевченко право на издание всех произведений поэта до 1911 года. Костомаров был знаком с Шевченко еще с 1846 года, редактировал издание «Кобзаря» 1867 года, написал предисловие к нему, прекрасно знал почерк Шевченко и его творчество. Как писал сам историк, рукописи ему были «сообщены», отданы на экспертизу, а не переданы для хранения в собственность. В декабре того же года Костомаров написал статью о Шевченко, а в конце описал сенсацию: «В заключение сообщу следующее и при том такое, что для большинства почитателей памяти поэта остается до сих пор совершенно не известным... Тарас Григорьевич любил русский язык, сам, как, оказалось, писал на нем и желал печатать написанное». А затем перечислил и характеризовал каждое из девяти таких произведений: «Наймичка», «Княгиня», «Варнак», «Близнецы», «Музыкант», «Художник», «Несчастный», «Повесть о бедном Петрусе» и «Капитанша». Статья была напечатана спустя три месяца в мартовском 1880 года номере журнала «Русская старина». Так что утверждение о том, что рукописи у Костомарова лежали без движения около двадцати лет, не соответствует действительности. В 1881 году именно Костомаров и опубликовал в январском выпуске журнала «Исторический вестник» неизданную русскую повесть Тараса Шевченко «Несчастный». Как в свою очередь рукописи Шевченко после смерти Костомарова оказались в распоряжении «Киевской старины»? Здесь тоже много загадок. Одним из членов и казначеем Старой громады, связанной с Костомаровым, некоторое время был педагог и археолог Вильям Беренштам (кстати, его сын Владимир стал впоследствии известным адвокатом, выступавшим на крупных политических процессах в начале ХХ века). Именно Вильям Беренштам и принес «московские» рукописи Шевченко в журнал «Киевская старина». Публикуя произведения поэта, редакция благодарила его в предисловии к № 6 за 1886 год. В предисловии к книге Тараса Шевченко, изданной «Киевской стариной» спустя два года, о Беренштаме уже не было ни слова, зато появились упреки в адрес Костомарова. https://spbvedomosti.ru/news/culture/rukopisi_ne_nbsp_goryat/
Denis: Олег Вареник В молодости у нее были рыжевато-золотистые, вьющиеся волосы Тайная невеста Шевченко Анна из Луги обретает словесный портрет Лужская Правда, 11.05.2019, с. 12-13
Denis: Олег Вареник Тяжба о «Кобзаре» Санкт-Петербургские Ведомости, 11.08.2017 Давно уже стали крылатыми пушкинские слова из его «Разговора книгопродавца с поэтом»: «Не продается вдохновенье, // Но можно рукопись продать». Коммерческие отношения между творцами и издателями в России прочно сложились уже в середине XIX века. И порой приводили к весьма драматическим коллизиям. Ярким примером стал скандал вокруг публикации «Кобзаря», разразившийся спустя шесть лет после смерти его автора Тараса Шевченко. Не одну публикацию посвятила в ту пору этой теме петербургская газета «Судебный вестник». Впервые Тарас Шевченко опубликовал «Кобзарь», свой первый сборник стихов на «малороссийском наречии», как говорили тогда, на средства мецената П. И. Мартоса еще в 1840 году. Книга тогда стоила один рубль серебром. После ее выхода Шевченко сразу стал известен как поэт. На следующий год он уже за свой счет издал вторую книгу стихов - «Гайдамаки». Желая уехать за границу и нуждаясь в деньгах, поэт 8 февраля 1843 года продал права на «Кобзаря» и «Гайдамаков» издателю Ивану Лисенкову «в вечное и потомственное владение» с обязательством, что ни он сам, Шевченко, ни даже никто из его наследников «сего сочинения печатать не имеют права... ежели же оные сочинения без ведома его, Лисенкова, напечатаю, то обязан заплатить ему, Лисенкову, тысячу пятьсот рублей серебром неустойки...». Иван Тимофеевич Лисенков, купец 2-й гильдии, был влиятельным петербургским книгопродавцем и издателем. В его книжном магазине-салоне, находившемся с 1836 года в Пажеском корпусе, а потом в Гостином дворе «на бельэтаже», собирались известные столичные литераторы. Бытописатель М. И. Пыляев в книге «Замечательные чудаки и оригиналы» отмечал, что «весьма достаточный Лисенков торговал по привычке и для препровождения времени до восьмидесяти лет своей жизни. Он не был скупым человеком и много жертвовал на благотворения...». Могильный памятник Лисенкова, находящийся в Александро-Невской лавре, украшен со всех сторон изречениями, среди которых есть такое: «Употреби труд, храни мерность - богат будеши. Делай благо бегая зла - спасен будеши»... Впрочем, полученных денег поэту все равно оказалось недостаточно для поездки за границу, а в 1847 году его арестовали по Кирилло-Мефодиевскому делу. Участников кружка, интересовавшихся развитием украинской народности, обвинили в создании политической организации. За «сочинение возмутительных стихов», обнаруженных при обыске, Шевченко был отправлен на военную службу рядовым в Отдельный Оренбургский корпус. В качестве наказания был наложен и запрет на публикации его произведений. В 1858 году, вернувшись в Петербург, он больше года добивался снятия этого запрета. Поэту пришлось обращаться напрямую к начальнику III Отделения: «прошу дозволить мне на старости лет иметь кусок насущного хлеба от моих молодых трудов...». А также, помня «обязательства» 1843 года, просить у издателя Лисенкова разрешения напечатать свои стихи, чтобы иметь возможность продавать их на свой счет, с обещанием, что все новые написанные стихи будут переданы тому же Лисенкову. Обе просьбы были удовлетворены, и на деньги мецената П. Ф. Семеренко в 1860 году был издан сборник стихов Шевченко «Кобзарь» с 17 новыми произведениями. Однако в феврале следующего года поэт неожиданно скончался... А спустя шесть лет два издателя, Дмитрий Кожанчиков и Иван Лисенков, выпустили сборник стихов «Кобзарь». Причем Кожанчиков опубликовал его с произведениями Шевченко, которые не были изданы при его жизни, а Лисенков - переиздание «Кобзаря» 1844 года и «Кобзарь» с параллельным переводом на русский язык. Оба издателя считали себя законными наследниками поэта и не хотели уступать друг другу. Лисенков, имея письменное «обязательство» Шевченко о передаче ему в собственность «Кобзаря», а также устное заверение поэта, что и все его произведения будут принадлежать ему, в июне 1867 года обратился в петербургский окружной суд. Издатель требовал, чтобы с купца Кожанчикова было взыскано 3750 руб. Откуда появилась эта сумма? Напомним, в 1843 году Лисенков, покупая у Шевченко восемь стихотворений и поэму «Гайдамаки», оценил их в 1500 руб. серебром, что составляло в перерасчете на ассигнации 3750 руб. На суде, состоявшемся в октябре того же года, Кожанчиков предъявил свое право на издание «Кобзаря». Он утверждал, что купил его за 600 руб. у наследника Михаила Лазаревского. Это был один из друзей покойного поэта, который в марте 1861 года получил от наследников Шевченко (родных братьев Никиты и Иосифа), живших в Малороссии, заверенную доверенность на ведение их наследственных дел в Петербурге. На основании этого документа Лазаревский 16 марта 1867 года продал за 600 руб. Кожанчикову право издания всех сочинений Шевченко на два года тиражом три тысячи экземпляров. После долгих прений суд пришел к выводу, что Лисенков не оформил «обязательство» Шевченко у нотариуса «и что объем 8 стихотворений, на которые Лисенков простирает свои права, составляет в сравнении с книгой «Кобзарь», издания Кожанчикова, гораздо менее 1/3 всего сочинения». На этом основании суд признал «иск Лисенкова не заслуживающим уважения». Тот подал апелляционную жалобу в столичную судебную палату, но ее отклонили. Тогда Лисенков обратился в департамент Правительственного Сената. Там предыдущее решение отменили и дело передали на рассмотрение Московской судебной палаты. В общей сложности дело длилось около десяти лет. Участие в судебных прениях принял даже поэт Н. А. Некрасов: он выступил на стороне Кожанчикова, объяснял, что для понимания стихов Шевченко его творчество нельзя делить на части. Экспертом выступал также известный историк Н. И. Костомаров. В итоге Лисенкову так и не удалось ничего добиться... https://spbvedomosti.ru/news/nasledie/tyazhba_o_nbsp_kobzare/
полная версия страницы