Форум » Замечательные люди в Стрельне » Анатолий Иванович Леман » Ответить
Анатолий Иванович Леман
Denis: Олег Вареник Русский Страдивари из Стрельны Вести Стрельны, 19.01.2011 Он занимался в своей жизни очень многим. Был великолепным бильярдистом, написал «Теорию бильярдной игры», увлекался воздухоплаванием, строил аэроплан, написал «Основы полета птиц», участвовал и выигрывал в велосипедных гонках, сочинил множество повестей, рассказов и пьес, был редактором журналов, всерьез занимался оккультизмом, но стал известен благодаря самому яркому своему увлечению - созданию скрипок и виолончелей. Сейчас о нем сложно найти пару строчек. В старых энциклопедиях разве что абзац: современный писатель, знаток скрипичной фабрикации. Все что он делал - как бы исчезло. Он создал около двухсот музыкальных инструментов - большинство из них пропали. Между тем многие из его скрипок были созданы в Стрельне. Вот история об одной из них. Скрипка Лемана Жил был в Москве Музыкант. Приучили ли его к музыке родители или он сам от рождения был такой, неизвестно, но, выучившись играть на скрипке, Музыкант без неё жить не мог. Когда Музыкант стал понимать толк в инструментах, он задался мечтой приобрести настоящую скрипку ручной работы какого-нибудь известного зарубежного мастера, но все они были чрезвычайно редки и непомерно дороги. Музыкант начал копить деньги и после нескольких лет поисков ему поступило предложение от престарелого коллекционера скрипок, который распродавал свою коллекцию. Осталась у коллекционера только одна старая скрипка «крупнейшего мастера конца XIX - начала XX века», но русского мастера Лемана. Скрипка была в плохом состоянии, в трещинах, лет тридцать на ней не играли, требовалась реставрация. Знакомый реставратор, осмотрев старую скрипку и, похвалив инструмент и изготовившего его мастера, согласился взяться за ее реставрвцию. Кто такой Леман, Музыкант не знал. В музыкальной школе о нём ничего не говорили, в консерватории тоже. В 2007 году в Санкт-Петербурге, где жил и изготавливал скрипки Леман, были переизданы все его труды (пятнадцать книг), посвященные скрипкам. Издателем оказался музыкант, скрипичный мастер, реставратор, основатель компании по изготовлению струнных инструментов Михаил Горонок, ставший в 2006 году директором Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов. Из этой книги Музыкант узнал, что последние 15 лет своей жизни Леман прожил на даче в Стрельне, где оборудовал скрипичную мастерскую и изготовил там немало скрипок. Леман, живя в Стрельне «в течение лета и осени 1902 года, произвёл ряд опытов», в которых исследовал «какой звук слышен дальше, например, басок или квинта? Какая скрипка и как несёт звук? Какие толщины, какие тональности способствуют наибольшему распространению звука? Какие условия необходимы для построения концертной скрипки (виолончели)?». Проанализировав результаты, Леман опубликовал их под названием «Стрельнинские опыты» в 1903 году в книге «Акустика скрипки». Лучший из мастеров Музыкант перечитал все книги Лемана, к своему большому удивлению нашел и отзыв первого обладателя теперешней его скрипки. Тот в 1910 году, по получении долгожданного заказа, писал мастеру: «Многоуважаемый Господин Леман! Прошу извинить, что отвечаю не тотчас по получению скрипки. Нужно было несколько дней, чтобы спокойнее отнестись к оценке, присмотреться к скрипке, и то, что я пишу Вам теперь, есть моё личное мнение... Лак хорош. Вся скрипка своими формами обращает на себя внимание, чувствуется в линиях уверенность художника. Звук хорош, но квинту хотелось бы острее. Я твёрдо убеждён, что Вы лучший из мастеров скрипок и можете создать скрипку в высшем смысле слова, но для этого, как и для всего нужны, прежде всего, деньги. Помните, что при первой возможности в моих финансах я постараюсь заплатить самую большую сумму, за которую Вы делаете скрипки, чтобы иметь воплощение всего Вашего художественного таланта; а пока буду жить хоть надеждой и никогда уже не обращусь к кому-либо другому...». После реставрации скрипка Лемана в умелых руках Музыканта ожила после долгого молчания. Это была та скрипка, о которой он так долго мечтал. А как она звучит! Не отличить от скрипок Страдивариуса, Гварнери, Амати или других известнейших зарубежных мастеров. А это наш, отечественный, русский мастер - оказалось, что и у нас есть самородки, к сожалению часто забытые. Начал Музыкант собирать сведения о других скрипках этого удивительного мастера. Отыскал он четырнадцать обладателей скрипок Лемана. И все музыканты в большом восхищении от этих скрипок. Одна скрипка Лемана хранится в Государственной коллекции уникальных инструментов в Москве. Ещё одна - в Санкт-Петербургском Государственном музее театрального и музыкального искусства. Тут приблизилось 150-летие со дня рождения Лемана. Музыкант решил побывать в Стрельне, где Леман столько трудился над изготовлением своих скрипок и виолончелей. Поездка в Стрельну На даче на улице Пристанской скрипичных дел мастер Анатолий Иванович Леман жил со своей женой и помощницей Лидией Алексеевной Лешеевой, которая была известной писательницей, писавшей под псевдонимом Марк Басанин. В Стрельне летом жила с ним огромная семья - семь сыновей и две дочери. С ними он купался в море, ловил рыбу, катался на велосипедах, гулял по паркам, и, когда мастер принимался за скрипки, старшие сыновья помогали ему. Скрипка «Инна №1» сделана сыном Лемана Марком в 1908 году. Всё это было интересно посмотреть москвичу своими глазами. Приехав в Стрельну июньским жарким днём 2009 года, музыкант был озадачен. Никто не мог ему сказать, где жил Леман. Куда он только не обращался, к прохожим, в жилищную контору, на почту и даже в библиотеку. Оказалось, никто в Стрельне о Лемане ничего не слышал. Побродив немного по жаркой Стрельне, удручённый Музыкант вернулся в Москву. Прошёл ещё год. Музыкант, будучи проездом на гастролях в Петербурге, решил зайти в магазин «Горонок Струнные Инструменты», поинтересоваться, может там знают, где в Стрельне жил Леман. И вот удача - в магазине сообщили, что к ним неделю назад заходил ревнитель истории Стрельны, который организовал в музее «Морская Стрельна» экспозицию, посвященную Леману, интересовался изготовлением скрипок, приглашал посетить музей и места Лемана в Стрельне. И вот 6 ноября 2010 года мечта Музыканта осуществилась. Побывал он на Пристанской улице. К сожалению, дом Лемана с мастерской не сохранился - сгорел во время войны. Зато прогулялся по мосту через Портовый канал, где Леман проводил сто лет тому назад свои знаменитые «Стрельнинские опыты». Здесь мастер «играл последовательно на всех» испытываемых скрипках в направлении «Нижнего шоссе», а его ассистенты тщательно измеряли распространения по прямому как стрела шоссе, по которому было слышно каждый звук. Расстояние измеряли «при содействии велосипедистов», при этом учитывались направление и сила ветра, температура, облачность, прозрачность атмосферы и другие параметры. Несмотря на выходной день, гостя встретили во Львовском дворце Глава МО Стрельны С. В. Крюков и Глава местной администрации С. Г. Широков. Примечательно, что фамилия Музыканта оказалась созвучной с фамилией мастера Лемана - Левинов. На встрече с представителями местной власти он поделился радостью увиденного в Стрельне и рассказал о своих планах и заветном желании - Музыкант задался целью распространять сведения о деятельности великого скрипичного мастера Анатолия Ивановича Лемана, организовать в Стрельне музыкальные вечера и фестивали памяти Лемана. Ведь о знаменитом Страдивари долго никто ничего не знал, пока музыканты, игравшие на его инструментах, объединившись, не стали давать концерты в его честь. Предложение Музыканта о концерте в память русского Страдивари руководителями местной власти было поддержано. В 2013 году исполнится 100 лет со дня смерти Анатолия Ивановича Лемана - так что времени на подготовку достаточно. P.S. Неожиданное продолжение получила тема Лемана в минувшие новогодние каникулы. Будучи на гастролях в китайском Гуанчжоу, Георгий Левинов познакомился с ещё одним владельцем скрипки Лемана - своим московским коллегой, обладателем именной скрипки «МАРКИЗА». Восторгу нашего Музыканта не было границ. Решено было в тот же день соединить звуки трёх скрипок Лемана: Музыканта, его невесты, которая также играет на Лемане и его нового знакомого. Вечером 2 января три русских музыканта в холле гостиницы Гуанчжоу сыграли концерт на скрипках Лемана. Это было чудо, о котором сто лет тому назад мечтал в Стрельне великий мастер Анатолий Иванович Леман.
Ответов - 23, стр:
1 2 3 All
Denis: Олег Вареник Русский Страдивари Стрельнинские опыты великого мастера Санкт-Петербургские Ведомости, № 20, 4.02.2011 Жил-был в Москве музыкант. Выучившись играть на скрипке, он без нее жить уже не мог. Когда стал понимать толк в инструментах, задался мечтой приобрести хорошую скрипку. Однако в советское время скрипки изготавливались на мебельных фабриках для «широкого потребления». Приобретя несколько посредственных инструментов, музыкант начал копить деньги для обретения скрипки ручной работы... Анатолий Иванович Леман был создателем скрипок и виолончелей, славился как великолепный бильярдист, увлекался воздухоплаванием, участвовал в велогонках, писал повести, рассказы, пьесы...После нескольких лет поисков музыканту поступило предложение от коллекционера, знавшего его родителей. Он распродавал свою коллекцию, и осталась у него только одна старая скрипка – русского мастера конца XIX – начала XX века по фамилии Леман. Скрипка была в плачевном состоянии, в трещинах, лет тридцать на ней не играли, требовалась реставрация. Знакомый реставратор высоко оценил работу мастера, которого хорошо знал по его «Книге о скрипке», и согласился взяться за дело. Кто такой Леман, музыкант тогда не знал. В музыкальной школе о нем ничего не говорили, в консерватории тоже. Книг о Лемане не было. Только в 2001 году в Москве переиздали книгу Лемана «Теория бильярдной игры», но там ничего о скрипках не говорилось. Да и что бильярдист может нового сказать о скрипках? Прошло еще время, и в Петербурге, где когда-то жил и изготавливал скрипки Леман, переиздали его труды (пятнадцать книг), посвященные скрипкам. Издателем был музыкант, скрипичный мастер, реставратор, основатель компании по изготовлению струнных инструментов Михаил Горонок, ставший директором Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов. Из этих книг музыкант узнал, что последние полтора десятка лет А. И. Леман прожил на даче в Стрельне, где оборудовал скрипичную мастерскую и изготовил немало скрипок и виолончелей, которым давал собственные значимые имена: «Царица», «Венера», «Офелия», «Фрина», «Дива», «Несравненная», «Юнона», «Золотое руно», «Чудо», «Президент» и др. На даче на Пристанской улице Анатолий Иванович жил со своей женой и помощницей Лидией Алексеевной Лашеевой – известной писательницей, творившей под псевдонимом Марк Басанин. В Стрельне летом жила с ним огромная семья – девять детей, семь сыновей и две дочери. Когда мастер принимался за скрипки, старшие сыновья помогали ему. Скрипка «Инна № 1» была сделана сыном Марком в 1908 году. Именно в Стрельне Леман производил опыты, исследуя, какой звук слышен дальше, какая скрипка и как несет звук, какие тональности способствуют наибольшему распространению звука, какие условия необходимы для построения концертной скрипки. Проанализировав результаты, Леман опубликовал их под названием «Стрельнинские опыты» в 1903 г. в книге «Акустика скрипки»... Музыкант перечитал все книги Лемана, к своему большому удивлению, нашел и отзыв первого обладателя теперешней его скрипки. Тот в 1910 году, по получении долгожданного заказа, писал мастеру: «Я твердо убежден, что Вы лучший из мастеров скрипок и можете создать скрипку в высшем смысле слова, но для этого, как и для всего, нужно прежде всего деньги. Помните, что при первой возможности в моих финансах я постараюсь заплатить самую большую сумму, за которую Вы делаете скрипки...». После реставрации скрипка Лемана в умелых руках музыканта ожила после долгого молчания. Это было та скрипка, о которой он так долго мечтал. А как она звучит! Не отличить от скрипок Страдивари, Гварнери, Амати или других известнейших зарубежных мастеров. А ведь это наш, отечественный, русский мастер! И у нас есть самородки, но, увы, забытые... Музыкант стал собирать сведения о других скрипках этого удивительного мастера. Отыскал он четырнадцать обладателей скрипок Лемана. И все музыканты были в большом восхищении от них. Побывал он и в Стрельне, на той самой Пристанской улице. Дом Лемана с мастерской не сохранился – сгорел во время войны. Нет и знаменитого «насоса Дугласа», тоже имевшего отношение к Леману. Дело в том, что Леман работал в журнале «Всемирная иллюстрация», издатель которого, Гоппе, купил дачу на Пристанской улице. Благоустраивая свое владение, он установил новейший «насос Дугласа», который рекламировал в своем журнале. До лета прошлого года этот насос стоял на Пристанской улице. И даже был в рабочем состоянии... Поднялся музыкант и на мост через Портовый канал – со старой переправы на том же самом месте Леман проводил сто лет тому назад свои знаменитые опыты. Он играл последовательно на всех испытываемых скрипках в направлении Нижнего шоссе, а его ассистенты тщательно измеряли распространение звука. Расстояние измеряли при содействии велосипедистов, учитывались направление и сила ветра, температура, облачность, прозрачность атмосферы и другие параметры. Теперь музыкант задался целью распространять сведения о деятельности великого скрипичного мастера, организовать в Стрельне музыкальные вечера и фестивали памяти Лемана. Оказалось, что и о Страдивари долго ничего не знали, пока музыканты, объединившись, не стали давать концерты на его инструментах. А Леман – это русский Страдивари! Предложение музыканта руководителями местной власти было поддержано, ему даже обещали оказать посильную помощь. Примечательно, что его фамилия оказалась созвучной фамилии мастера Лемана – Левинов. Зовут его Георгий. В 2013 году исполнится сто лет со времени кончины Анатолия Ивановича Лемана. Еще есть время хорошо подготовиться. http://old.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10273449@SV_Articles
Denis: Олег Вареник Тринадцать лет счастья Вести Стрельны, №№ 18-19, 25.09–10.10.2013 24 сентября 2013 года исполняется 100 лет со дня кончины замечательного человека Анатолия Ивановича Лемана. Он посвятил свою жизнь скрипке, добившись невероятных успехов. Современники считали его «отцом русской скрипки», сейчас — «русским Страдивари». А. И. Леман по происхождению потомственный русский дворянин, по образованию военный инженер. Имея три высших военных образования и пытливый проницательный ум, он освоил множество уникальных профессий, стал писателем и издателем. Написал ряд рассказов, повестей и романов. Научившись во время военной службы отлично играть на бильярде, создал и опубликовал «Теорию бильярдной игры». Увлекшись модным воздухоплаванием, построил аэроплан, написал «Основание полета животных». Будучи физически развитым, здоровым человеком, постиг многие тайны спорта. По велокроссу получал многочисленные призы — и написал «Теорию велосипедных гонок». Чтобы прокормить разросшуюся семью, выбрал самую оплачиваемую профессию хирурга-дантиста, для этого окончил Военно-Медицинскую академию, и в центре столицы, на Владимирском проспекте, основал «роскошную» стоматологическую клинику. Стал «зарабатывать очень много», но радости от этого не получал. Его всё тянуло к струнным инструментам. Он «начал делать скрипки лет восьми от роду». В 40 лет решил еще раз круто изменить свою жизнь и заняться любимым делом, творить «превосходные» скрипки. Теорию и практику изготовления лучших инструментов он уже хорошо знал. Леману удалось обследовать и детально изучить 36 скрипок Страдивариуса. Еще четырнадцать лет тому назад опубликовал в журнале «Всемирная иллюстрация» свой первый труд по музыкально-инструментальному искусству «Скрипка и смычок». В 1893 г. вышла большая, в двух частях, его «Книга о скрипке» со «115 рисунками... и двадцатью большими чертежами». В 1900 году семья Лемана продала свой столичный «получивший большую известность зубоврачебный кабинет» и с шестью детьми уехала не в Южную Америку (Леман не захотел покидать родину), а на юг Малороссии. Остановились в Виннице. Вскоре семья переехала в Житомир. Но и здесь Леман не нашел понимания. После некоторых мытарств и раздумий супруга Лемана Лидия Алексеевна вспомнила, как ему хорошо было в гостях у издателя журнала «Всемирная иллюстрация» Германа Дмитриевича Гоппе на даче в Стрельне под Петербургом (тогда Леман заведовал литературным отделом его журнала). Рядом бескрайнее море с купальнями и яхт-клубом, в немецкой колонии прекрасный Циклодром, свежее молоко и всевозможные овощи и фрукты — что еще нужно для семьи! Леману понравилась эта идея. Здесь, в тихом уголке Стрельны, можно было обустроить прекрасную скрипичную мастерскую и растить детей на чистом морском воздухе и свежих продуктах, да и столица со связями невдалеке. Решили вернуться, лето заканчивалось, и дачи в Стрельне начали освобождаться. Дача на Пристанской понравилась и супруге Лемана, Лидии Алексеевне, так что они со своей семьей прожили здесь «безвыездно» два счастливых года. Свою первую удачную скрипку Леман сделал только в 1889 году, перед этим переломав около четырех тысяч, по его мнению, негодных скрипок. В то время в столице было печное отопление, и он не жалел своих скрипок на растопку печи. Теперь Леман решил создать лабораторию — мастерскую, где он мог проводить исследования зависимости звучания скрипки от ее формы, размеров, толщины, материалов, рисунка эфов, используемого клея, лака и многих других тайн, которые можно постигнуть только эмпирическим путем. Секреты построения скрипок мастера во все времена тщательно скрывали и берегли. Основываясь на акустическом природном свойстве «инструмента Портового канала», Леман «в течение лета и осени 1902 года» начал проводить измерения акустических характеристик изготовленных им скрипок. Для опытов была выбрана Нижняя Приморская дорога, куда и вела от моря Пристанская улица. «Здесь шоссе прямо, как стрела, и тянется с востока на запад к Петергофу вдоль моря». Фиксировались дата, время, температура воздуха, направление и сила ветра, облачность. «Расстояние по шоссе тщательно измерено велосипедом. Сообщения между участниками опыта производились знаками и переговорами при содействии велосипедистов, проезжающих от начального пункта к конечному и обратно». Для одного опыта брали три скрипки. Леману очень хотелось испытать в Стрельне и скрипку Страдивари, но он так и не смог достать ее. Леман играл последовательно на всех трех скрипках, поочередно на всех струнах «forte, pianissimo, pizzicato, флажолета». Ассистенты отмечали для каждой из струн расстояние, на которое распространялся звук, силу и его высоту, тщательно всё фиксируя в дневниках испытаний. На основании стрельнинских опытов Лемана удалось установить Закон долбления или упругости дек, Закон тональностей и Закон сопротивления дек. Проведение, описания и выводы этих научных «Стрельнинских опытов» были систематизированы и опубликованы Леманом в книге «Акустические опыты» в 1903 году. Подобного прецедента в истории смычкового искусства нет! Около 2400 чертежей в натуральную величину различных моделей скрипок были вычерчены Леманом, изготовлено по ним 4000 моделей струнных инструментов и приготовлено более 5000 лаков, прежде чем он проник в тайны построения скрипок и у него стали получаться настоящие мастерские скрипки, которые он перестал уничтожать. Шедевров набралось около двух сотен. Леман не мог делать копий скрипок. «Подражать я не могу», «Не могу копировать. Это мне было противно», «Каждая моя скрипка оригинал. Копиями я пренебрегаю и не занимаюсь ими», — писал Леман в 1903 году. Каждой своей скрипке или виолончели, которые были так индивидуальны, что Леман давал им, как живым существам, имена: «Царица», «Тайна», «Несравненная», «Психея», «Фрина», «Изида», «Золотое Руно», «Сатурн», «Непобедимый», «Падишах», «Аннибал», «Жар-Птица», «Лебединая песня», которую он закончил в Стрельне за два месяца до кончины... Он достиг такого совершенства, что мог «поправить чертеж Страдивариуса», а в эпиграфе книги «О скрипке» написал: «Если бы был жив Страдивариус, я хотел бы быть его учителем». Леман решил не хранить тайны о скрипках и стал ежегодно писать и издавать свои «Книги о скрипке». Лидия Алексеевна ему в этом помогала. В итоге было написано 15 книг. Однажды Леман отважился побеспокоить самого императора. Вот как это было. Над одной из скрипок Леман долго трудился в Стрельне. Назвал он ее ласково — «Соловушко». Была она маленькая, «... формата ½ обыкновенной скрипки. Верхняя дека из древней русской ели. Завиток, бока и нижняя дека из древнего русского (кавказского) клена. Гриф и подгрифок из русской мореной груши. Лак густой, жирный, коричнево-красный наложен сплошь по всему инструменту с тенями около подставки. Звук этой детской скрипки мощный и в то же время нежный, как свойственно только большой старой, обыгранной скрипке. По этому звуку и своим размерам «Соловушко» не может иметь соперников, если бы даже рядом с ним поставили инструмент Страдивари», — писал Леман в Сертификате на эту скрипку. «Нет ничего труднее, как сделать детскую скрипку со звуком большой», — делился он в другом письме. Она ему так «...удалась, что он не знал, кому ее предназначить... Наконец он решил поднести ее Наследнику Цесаревичу». Уложил ее в «старинный футляр знаменитого русского мастера Николая Киттеля, работавшего в С-Петербурге в прошлом столетии», и туда же в футляр уложил уникальный «подлинный детский смычок, сделанный собственноручно Киттелем, с его оригинальной головкой и колодочкой» и со своими книгами отправил все это 30 ноября 1908 года самому царю. Но с подарком случилась незадача. Ответа на него не последовало. Месяцев через шесть Леман пошел сам в канцелярию Министерства Двора. Оказалось, что царскую канцелярию смутил как сам подарок, так и его автор. Стали проверять, что это за такой отставной подпоручик, который делает скрипки и дарит их императору. Затребовали о нем сведения, а скрипку отправили на экспертизу в Придворный оркестр, «где она и лежит все это время». Это очень раздосадовало Лемана. Он прекрасно знал начальника Придворного оркестра, господина Штакельберга. Леман в своей «Книге о скрипке № 4» написал, как у него «украли придворный Страдивариус», а в другой статье Леман описал, как «Штакельберг распорядился перелакировать этот редкий и прекрасный экземпляр Страдивариуса... И вот, инструмент, который стоил десять тысяч рублей, в настоящее время стоит несколько десятков рублей, до того он обесценен этой позорной операцией». Стало теперь понятно, почему случилось такое промедление. Генерал Штакельберг был очень зол на подпоручика Лемана. Но по повторному запросу вскоре был получен благожелательный отзыв. Спустя семь месяцев цесаревич Алексей к своему 5-летию получил уникальный подарок, а Леман — царский золотой перстень «работы ювелира Бока с бриллиантом № 6309 в 220 руб.». Леман с семьей прожили на даче в Стрельне счастливо двенадцать лет. И здесь он делил свое счастье с другими. К шести детям: Анатолию, Марку, Агриппине, Артемию, Варвару и Ивану — родились еще трое: Лидия, Матвей и Олег. Дети целыми днями купались на взморье. В 1910 году Леман сделал одну из самых лучших своих скрипок и назвал ее «Царица». Решил ее повторить. Долго трудился над ней в Стрельне. Изваянные им две превосходные концертные скрипки были как две капли похожи друг на друга. Для второй нашлось и загадочное имя — «Фрина». Это имя древнегреческой натурщицы, послужившей моделью для самой знаменитой статуи богини любви Афродиты Книдской. Скульптор Пракситель впервые изобразил ее полностью обнаженной. Фрине многие художники посвятили свои картины. Описание скрипки «Фрина» опубликовано в «Книге о скрипке № 6», где на первой странице Леман напечатал и обращение: «К России. Обращаюсь к вам, граждане моей великой Родины, с пламенной просьбой: Кто-нибудь из вас! Дайте мне на срок подлинную скрипку Ан. Страдивариуса. Она мне безусловно необходима для дальнейшего моего развития, направленного для вашего же блага. Если у вас нет такой скрипки, но есть средства для приобретения ее, купите ее для меня... Сам я никогда не смогу купить для себя скрипку Страдивариуса... Анат. Ив. Леман, Отец русской скрипки. Стрельна, 1910 г. 22 июля». Прошло два года, но так никто и не откликнулся на этот крик души. Однако появились любопытные, которые спрашивали Лемана: «Зачем вам скрипка Страдивариуса, если вы говорите, что вы в своих работах превзошли его?» На что Леман отвечал: «Инструмент Страдивариуса мне нужен для изучения того влияния, которое время оказывает на лак и на раскраску инструмента... Лак цветет, изменяется, окисляется, и его переливы, сделанные рукой времени, неподражаемы. Нельзя изучать лак, которого нет перед глазами». В ноябре 1912 года, когда вернулись из Стрельны в город, Леман почувствовал себя неважно: пропал аппетит и появились боли под ложечкой. Решили, что причина — переутомление и реакция на городскую жизнь. Зимой состояние не улучшилось. Леман обратился к нескольким врачам, но те не нашли ни какой болезни и пришли к заключению, что это переутомление и нервы. Рекомендовали «куда-нибудь поехать, если уж нельзя за границу, то куда-нибудь на дачу, в глушь, и непременно отдельно от семьи». В начале мая сняли специально для Лемана дачу в Гатчине, а Лидия Алексеевна с детьми уехала на дачу в Стрельну. В Гатчине он купался в ключевом озере, гулял по парку, пил парное молоко. Но вскоре заскучал и начал приезжать из Гатчины в Стрельну на велосипеде. После поездок, почувствовав слабость, опять обратился к врачу. Доктор спросил: «Сколько верст вы проехали?» — «Семьдесят пять», — ответил Леман. — «Ну, от этого и всякий бы устал», — ответил удивленный доктор... В конце мая Леман стал худеть — до 2-х фунтов в день. Это уже обеспокоило и врачей, решили делать операцию. Леман не захотел ложиться в больницу. Тогда постановили делать операцию в его городской квартире. 7 июля пять хирургов приняли участие в операции. Картина, раскрывшаяся перед хирургами, была «так ужасна», что они сразу сообщили Лидии Алексеевне: «Надо быть готовой к самому худшему». Оказался рак желудка в одной из последних стадий. Но после операции Леман начал хорошо, с аппетитом есть и ощущал себя прекрасно. На 10-й день стал с утра собираться на дачу в Стрельну. Он только там себя чувствовал счастливо. Сам дошел до трамвая, доехал до Балтийского вокзала, оттуда по железной дороге отправился в Стрельну на свою любимую дачу. Счастье длилось еще целый месяц. В середине августа наступил упадок сил. Леман слег в постель. Вечером послал сына за священником в стрельнинский храм Преображения Господня, исповедовался и причастился. «Мессия скрипки» Анатолий Иванович Леман тихо скончался 11 (24) сентября 1913 года. Панихиду отпели в церкви Волковского кладбища, похоронили на Литераторских Мостках. На могиле стоит небольшой камень, на нем табличка с лаконичной надписью: «ЛЕМАН Анатолий Иванович / 1859-1913» За век многое сбылось из предсказаний Лемана. Его книга «Теория бильярдной игры» переиздана десять лет назад и считается лучшей книгой по бильярду, когда-либо написанной. В 2007 году Михаил Давыдович Горонок совместно с Государственной коллекцией музыкальных инструментов собрали все пятнадцать книг А. И. Лемана о скрипках и переиздали их в одном большом томе. За опубликованную статью о Лемане «Русский Страдивари в Стрельне» газета «Вести Стрельны» получила I место в номинации «Лучшая публикация на историко-краеведческую тему» среди муниципальных и районных газет Санкт-Петербурга в 2011 году. Сейчас редкие скрипки Лемана ценятся на уровне творений Страдивари. Поклонники Лемана и обладатели его скрипок приезжают в Стрельну, заходят в музей «Морская Стрельна», где знакомятся с экспозицией «Леман в Стрельне», с трепетом прогуливаются по Пристанской улице, где Леман с семьей прожил тринадцать счастливых лет, творя здесь чудесные свои скрипки. http://mo-strelna.ru/vesti2013.html
Denis: Отец русской скрипки Санкт-Петербургские Ведомости, № 185, 26.09.2013 Хроника В Петербурге отметили 100-летие со дня кончины Анатолия Ивановича Лемана, которого современники считали отцом русской скрипки, а сейчас величают «Русским Страдивари». Он был человеком энциклопедических знаний, проявившим себя в военном деле, в области математики, литературы, бильярдистики, но настоящим делом жизни для него стала скрипка. Идею строительства совершенной русской скрипки Леман вынашивал с детства, посвятил основную часть своей короткой жизни, добившись невероятных успехов. По инициативе петербургского краеведа Олега Вареника Санкт-Петербургский центр гуманитарных программ, Русское музыкальное общество, Российский ансамбль старинной музыки Владимира Шуляковского и артист ансамбля солистов камерной музыки SONORE Георгий Левинов подготовили ряд мероприятий, посвященных памяти Лемана. Они начались в Музее театрального и музыкального искусства. На Литераторских мостках Волковского православного кладбища состоялось возложение цветов к памятнику Леману. 1 октября пройдет концерт памяти Анатолия Ивановича Лемана «Скрипка через века» в культурно-деловом центре «Дом Москвы» (Казанская ул., 25, начало в 19.00). http://old.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10302346@SV_Articles
Denis: 20 мая 2016 года Стрельну посетила внучка А.И. Лемана и Л.А. Лашеевой Нина Басанина, поэт из Бостона. К этому дню Олег Павлович у себя дома подготовил небольшую экспозицию, посвященную Леману и Марку Басанину. 1. Встреча на веранде дома на Пристанской улице. 2. Нина Басанина и Олег Вареник. 3. Мемориальная табличка, посвященная Анатолию Ивановичу Леману – первая в России. 4. На этом месте стоял дом №8 по Пристанской улице, в котором в 1901–1913 гг. находилась мастерская Лемана и в котором несколько летних сезонов провела его семья. 5. На берегу залива, недалеко от старого музея "Морская Стрельна". 6. У Главы МО поселок Стрельна. Олег Вареник, Валерий Беленков, Нина Басанина, Денис Лазарев.
Denis: Олег Вареник Инструмент, молчавший полвека Долгие годы он оставался только семейной реликвией Санкт-Петербургские Ведомости, 12.08.2016 О «Русском Страдивари» Анатолии Ивановиче Лемане мне доводилось рассказывать на страницах «Санкт-Петербургских ведомостей» пять лет назад («Русский Страдивари. Стрельнинские опыты великого мастера» от 4 февраля 2011 г.). Напомню, тогда речь шла о том, что Леман с семьей последние тринадцать лет своей жизни, до 1913 года, квартировал в Стрельне, где обустроил скрипичную исследовательскую мастерскую. Здесь провел уникальные «стрельнинские опыты», которые описал в книге, посвященной исследованию акустики скрипки. История получила продолжение. В мае нынешнего года ко мне обратился Н. Н., владелец виолончели «Гроза» работы Лемана, который рассказал об уникальном инструменте, находящемся без дела уже полвека, поскольку в семье никто не музицирует. Меценат Иван Николаевич Гороховцев, Севастополь, 1908 г. Публикуется впервые. Из архива музея «Морская Стрельна» Прадед моего гостя, Иван Николаевич Гороховцев, был музыкально одарен, хорошо играл на скрипке и даже сам научился делать их. После смерти отца, кубанского областного ветеринара, получив солидное наследство, стал меценатом. В 1908 году Иван Гороховцев переехал с семьей в Крым, купил на набережной Севастополя каменный особняк, потом обустроил за городом уютное музыкальное пристанище. Немало денег Иван Гороховцев тратил на покровительство деятелям искусства. Он стал организатором выставок художников в Севастополе, оплачивал их расходы. Из столиц и других городов к нему постоянно приезжали музыканты и художники – отдохнуть и пообщаться. Благодаря любви к скрипкам ознакомился с публикациями Лемана, а потом сблизился и с самим мастером. (Из писем Лемана известно, что он в 1910 году ездил на три недели в Крым.) В 1911 – 1913 годах меценат Гороховцев приобрел у Лемана самые лучшие его инструменты: скрипку «Этна» для своего младшего сына Олега, а для старшего, Игоря, – виолончель «Гроза», и сам их стал обучать музыке. Но в 1920 году, после изгнания белой армии и установления советской власти, спокойная жизнь Гороховцевых в Севастополе кончилась. Бывший меценат был выселен из всех своих владений, но инструменты Лемана семья сберегла и в годы лихолетья. Сыновья Ивана Николаевича подросли, чтя память отца и подаренные им уникальные музыкальные инструменты. Олег Гороховцев в 1941 году закончил Военно-медицинскую академию в Ленинграде и в начале войны был призван на фронт военврачом третьего ранга. С войны не вернулся. При эвакуации его семьи из Ленинграда скрипка пропала. Игорь Гороховцев, владелец виолончели «Гроза», пережил войну. Он пошел по стопам отца – стал музыкантом. Лемановский инструмент очень любил, ценил и берег. В 1936 году окончил Ленинградскую консерваторию по классу виолончели. Работал в оркестрах Ереванской оперы, в симфонических оркестрах Йошкар-Олы, Свердловска, Сухуми и Риги. В 1960-е годы, переехав в Москву, долго не мог устроиться в столичный симфонический оркестр, поэтому зарабатывал игрой в кинотеатрах и на музыкальных вечерах. После его смерти, случившейся в 1979 году, вдова распродала все его музыкальные инструменты кроме драгоценной «Грозы». Спустя почти полвека на семейном совете было решено: неправильно, что уникальный инструмент находится в заточении. «Грозу» отдали на экспертизу, которая должна определить подлинность работы Лемана, хотя ярлык мастера внутри виолончели сохранился. При оформлении приемных документов был сделан обмер виолончели, один из параметров которого очень удивил эксперта. Длина корпуса инструмента составляла 773 мм, в то время как нормальный размер должен составлять 750 мм, а максимальный разброс – от 745 до 765 мм. Последние годы жизни Леман занимался разгадкой тайны звучания виолончели. В 1903 – 1904 годах он подрабатывал дантистом в Стрельнинском дворцовом приемном покое (теперь в нем музей «Деревянный дворец Петра I в Стрельне»). По традиции, детей «стрельнинских» великих князей со времен Константина Николаевича учили игре на виолончели, но инструменты хорошего звучания были редки. Лемана удивило, что скрипки ценятся дороже виолончелей, хотя размеры инструментов и трудов по их изготовлению в несколько раз больше. Изучив виолончели Страдивари, его технологию изготовления, зависимости звучания разной древесины, размеров, лака, Леман создал ряд виолончелей с разными толщинами деки (верхней и нижней доски инструмента) от 2,5 до 5,5 мм и разными размерами длины корпуса. На это ушло два года. Виолончель с найденными идеальными толщинами дек Леман назвал «Грозой», а для усиления напряженности звука он удлинил корпус. Уничтожив все пробные модели, мастер успел создать до своей смерти только семь неповторимых инструментов, имеющих собственные имена. В 1910 году – «Весну» и «Британию», в 1911-м – «Афину-Палладу», «Грозу» и «Рогнету», в 1912-м – «Лелию», 1913-м – «Шахразаду». Сам мастер считал, что лучшие из его виолончелей – «Афина-Паллада» и «Гроза». http://spbvedomosti.ru/news/nasledie/instrument_molchavshiy_polveka/
Denis: Олег Вареник Пришел из глубины веков и принес с собой еще одну историю для Стрельны Вести Стрельны, 26.01.2017 Портрет «Писатель А. И. Леман» скрывает в себе несколько тайн. Он хранится в запасниках Русского музея и никогда не был экспонирован. Эту работу знаменитый художник И. Е . Репин написал в 1888 г. на холсте соусом и углём, 84,5 х 66,5 см, как бы в «натуральную величину». Согласно учётной карточке этот портрет поступил в ГРМ в 1939 г. от жены Анатолия Ивановича Лемана (1859-1913) Л. А. Лашеевой. Писательская судьба нашего земляка Анатолия Ивановича Лемана не продолжилась в советское время, к сожалению ни одно его произведение в то время не было опубликовано. На портрете имеются два автографа: Репина и Лемана. Больше в работах Репина такого не встречается. В дореволюционных изданиях портрет работы Репина был несколько раз опубликован в его книгах с разными аннотациями. В 1900 г. в «Письмах о скрипке и виолончели» мы находим такое к нему пояснение: «Превосходный портрет А. И. работы профессора И. Е Репина передан здесь фототипией. Знаменитый художник изобразил А. И. в рабочей блузе, в его обычной позе и пожелал, чтобы А. И. тоже поставил своё факсимиле на его полотно». В 1905 г. – в брошюре «Мои скрипки»: «А. И. Л., поборник новой скрипки». В 1909 г. – в приложении к газете «Новое время»: «Анат. Ив. ЛЕМАН, отец русской скрипки, автор оригинальной русской литературы о скрипках. К 25-летию его работы в области русского скрипичного дела. С портрета проф. И. Е. Репина». В 2007 г. директор Государственной коллекции уникальных инструментов М.Д. Горонок переиздал все 15 книг о скрипках Лемана в одном большом томе с уменьшенным портретом Лемана работы Репина на фронтисписе. Когда в 1888 году писался этот портрет, Леман в это время ещё не посвятил себя скрипкам и виолончелям, а был модным петербургским беллетристом. Однако и в этот раз великий Репин предсказал столичному денди его настоящее призвание, изобразив его не за письменным столом как писателя, а в образе мастера, как бы напряженно разгадывающего будущее, как оказалось, вглядывался он в тайны создания скрипок, секреты Страдивари. Леман начинал свою карьеру профессиональным военным. Закончил Московскую Военную гимназию, Павловское Пехотное училище, Николаевское Инженерное училище, был направлен на службу в западные пограничные крепостные сооружения. Но через два года вышел в отставку. Впоследствии Леман говорил и писал, что военная служба есть анахронизм, пережиток старины, не соответствующий человеческому укладу жизни. Военные науки он считал отрицательными знаниями. Хотя Леман и считал военное дело анахронизмом, но учёба в лучших военных заведениях России дала свой результат. Будучи по природе наблюдательным, обладая аналитическим умом, разбираясь в тонкостях стратегии и тактики, теории удара упругих тел, сопромате и высшей математике, Леман скоро постиг тайны «разнообразия и тонкости ударов» в бильярдной игре, применяя их на практике, и в соревнованиях не имел себе равных. В 1884 г. опубликовал «Теорию бильярдной игры» и с тех пор эта книга стала классикой среди пособий по бильярду. Все бильярдисты мира знакомы с термином «лемановский удар». В 1885 г. Леман переехав из Москвы в Петербург, узнал, что в ресторане Доминик на Невском, 24, играют лучшие бильярдисты столицы, зашёл туда и враз обыграл их всех. Это вызвало столько шума и разговоров, что спустя два года, когда Репин узнал эту историю, то побывал у Доминика, оставив зарисовку этого заведения В Петербурге Леман стал известным беллетристом, писал статьи, очерки, пьесы, рассказы и повести. Был знаком с Толстым и Чеховым, привлекая и других известных писателей и художников к сотрудничеству в журнал «Всемирная иллюстрация», где он сначала заведовал литературным отделом, а затем стал и «за редактора-издателя». В это время и был написан Репином портрет Лемана. В 1890 году Леман женился на писательнице Л. А. Лашеевой, публиковавшейся под псевдонимом Марк Басанин, которая почти ежегодно дарила ему по сыну или дочери. Разросшуюся семью необходимо было кормить. Леман заканчивает Военно-медицинскую академию по специальности стоматолог. В центре Петербурга, на Владимирском проспекте, 15, открывает роскошную стоматологическую клинику. Стал зарабатывать очень много, но радости от этого не было. Лемана всё тянуло к скрипкам. Стало сказываться предсказание Репина, отраженное на его портрете двенадцатилетней давности. Леман продаёт роскошную клинику в столице и уезжает с семьей на родину жены на юг Малороссии – в Винницу, чтобы полностью посвятить себя скрипкам. Но, что-то там не заладилось. В Малороссии все играли на одесских скрипках, качество которых для Анатолия Ивановича была непереносимо. После некоторых мытарств и раздумий Леман вспомнил, как им было хорошо в гостях у издателя журнала «Всемирная иллюстрация» Э. Д. Гоппе на даче в Стрельне на Пристанской улице, когда он был редактором его журнала. Рядом бескрайнее море с купальнями и яхт-клубом, в немецкой колонии прекрасный Циклодром, свежее молоко и недорогие овощи и фрукты. Здесь, в тихом уголке Стрельны, можно обустроить прекрасную скрипичную мастерскую и растить детей на чистом морском воздухе и свежих продуктах, да и столица со связями невдалеке. Так в 1901 г. Леман с семьей оказался в Стрельне, где последние 13 лет своей жизни посвятил разгадке тайн акустики скрипки. В течение лета и осени 1902 г. Леман провёл натурные «Стрельнинские опыты» используя 500 сортов лака и осетровый клей для скрипок по подсказке стрельнинских рыбаков. При этом приходилось заботиться об обширной семье (девять детей), подрабатывая в Стрельнинском покое (теперь это музей «Деревянный дворец Петра Великого в Стрельне») дантистом. Здесь он узнал, что дети «стрельнинских» Великих Князей со времён Великого Князя Константина Николаевича увлекаются игрой на виолончели, но инструменты хорошего звучания были весьма редки. Лемана удивило, что скрипки ценятся дороже виолончелей, хотя размеры инструментов и трудов по их изготовлению в несколько раз больше. Пришлось Мастеру разгадывать и тайну построения этого инструмента. Изучив виолончели Страдивари, его технологию изготовления, зависимости звучания разной древесины, размеров, лака, оказалось, что виолончель требует ещё более крепкого дерева, чем скрипка. Леман имея много старого драгоценного дерева, приобретенного в 1906 г. в Италии, создал ряд виолончелей с разными толщинами деки от 2,5 до 5,5 мм и разными размерами длины корпуса, постиг тайну построения виолончели Страдивари. На это ушло два года. С 1908 по 1910, он ничем другим не занимался. Самым оптимальным оказались размеры «для верхнего деки 5,5 мм, нижней – 6 мм со спуском у краёв. Это долбление оказалось весьма хорошим». Виолончель с найденными идеальными толщинами дек назвал «Гроза», для усиления напряженностью звука, удлинил корпус. (Длина виолончели «Гроза» составляет 773 мм). Об этом выявленном эффекте Леман оставил особое замечание: «так как я раньше сделал несколько инструментов обыкновенного размера (корпус в 750 мм), то я увидел, какая разница в тембре между теми и другими инструментами». Не пожалев драгоценного дерева, уничтожив все пробные модели, успел создать до своей смерти только семь разных неповторимых именных шедевров. В 1910 году: «Весна», «Британия»; в 1911 – «Афина-Паллада», «Гроза», «Рогнета»; в 1912 – «Лелия» и в 1913 – «Шахразада». Исполнил свою мечту, «показать, что русская виолончель даже приблизительно не будет иметь себе соперниц». Леман так постиг устройство скрипки, что однажды сказал: «Я Мессия скрипки… Если бы был жив Страдивари, я хотел бы быть его учителем». За свою недолгую жизнь создал около 250 уникальных именных скрипок, альтов и 14 виолончелей, которые в настоящее время ценятся на уровне величайших итальянских мастеров. Написал 15 книг о скрипках и виолончелях. Леман очень ценил и берёг портрет работы Репина, с которым его связывала многолетняя творческая дружба. Предчувствуя свою кончину, Леман перевесил этот портрет рядом с портретом своей жены Л. А. Лашеевой, писательницы и переводчика, публиковавшейся, как уже отмечено, под псевдонимом Марк Басанин. Вдова Лемана, Лидия Алексеевна Лашеева (1862-1941), сохранила дорогой для неё портрет мужа, несмотря на наступившие катаклизмы, войну, революции, голод, болезни, нищету. В 1920-х годах, живя случайными заработками, очень нуждалась, имела на иждивении двух безработных сыновей, но портрет кисти Репина не продала. Уже, будучи в преклонном возрасте, в 1939 году передала его на хранение в Русский музей. В 2013 г. к столетию кончины А. И. Лемана в музее «Морская Стрельна» была подготовлена экспозиция «Леман в Стрельне». Помня о портрете кисти Репина, давно хотелось сделать с него копию для музея в Стрельне. Благодаря сотрудникам Русского музея и стрельнинским благотворителям Валерию Беленкову и Диане Соммерс в декабре 2016 г. удалось её создать. Высокое качество современной полиграфии, печать на холсте в натуральную величину – всё это позволило изготовить копию портрета мало отличимую от оригинала. Портрет, украшенный богатой рамой, заговорил, раскрывая свои тайны. Оказалось, что магия портрета и удивительный взгляд Лемана пропадают при уменьшении, поэтому мы рады, что обладаем точной копией. В соответствии с замыслом портрета, прижизненными его описаниями и пожеланием самого выдающегося скрипичного Мастера, составлена новая поясняющая музейная табличка к портрету: И. Е. РЕПИН (1844-1930). Портрет Анатолия Ивановича ЛЕМАНА (1859-1913). 1888 г. Холст грунтованный, соус, уголь. 84,5 х 66,5. ГРМ. 16 января 2016 http://mo-strelna.ru/vesti2017.html
Denis: Денис Лазарев От Стрельны до Севастополя Вести Стрельны, 26.02.2017 Прим. Статья в газете была напечатана в сокращенном виде. В следующем сообщении помещена полная версия. http://mo-strelna.ru/vesti2017.html
Denis: Денис Лазарев От Стрельны до Севастополя Что связывало крымского мецената, домовладельцев с Пристанской улицы и «русского Страдивариуса» I. Давным-давно, в 1820 году, Алексей Иванов – участник Отечественной войны 1812 года и член Инвалидной команды – получил разрешение на постройку дома возле Ново-Нарвского шоссе в Стрельне, в тихом уголке неподалеку от реки и пруда. Тогда никто не мог предположить, что промышленный прогресс затронет эти идиллические места. Но уже в 1857 году в непосредственной близости от дома пролегли рельсы новой железной дороги. Шум, гарь и дым, а главное – искры от проходящих паровозов сделали проживание некомфортным и опасным. Ветерану, которому в ту пору шел седьмой десяток, пришлось подать прошение в канцелярию Великого Князя о разрешении перенести дом. Просьба была удовлетворена. Ивановым выделили участок по левой стороне Портового канала, на дороге, ведущей к заливу и Стрельнинской пристани. Портовый канал и Пристанская улица в Стрельне. Вторая половина XIX в. Дом разобрали и перевезли на новое место. В 1860 году дорога стала официально называться Пристанской улицей, а дом Ивановых в числе прочих строений был впоследствии пронумерован и получил №5. Постепенно улица застраивалась. Со временем Ивановы построили еще два дома по соседству, теперь уже для сдачи внаем. Во второй половине XIX века, в эпоху массового строительства железных дорог, переезды на летние сезоны за город быстро вошли в моду, а для хозяев арендуемые дачи стали источником дополнительного, а иногда и основного дохода. Согласно архивным записям, к началу XX века Николаю Алексеевичу и Агриппине Гавриловне Ивановым помимо домов №№ 5, 7 и 9 по Пристанской улице принадлежала еще и купальня на заливе, которую посещали и дачники, и состоятельные стрельнинцы. Весной 1901 года одну из дач на Пристанской улице снял отставной подпоручик Анатолий Иванович Леман и поселился там со своей многочисленной семьей. Леман, к тому времени перепробовавший множество профессий, в том числе редактора, литературного критика, беллетриста, зубного врача, автор нашумевшей «Теории бильярдной игры», поставил хозяевам условие: в одной из комнат он оборудует скрипичную мастерскую, где будет исследовать свойства разных пород дерева, чертить и вырезать модели инструментов и экспериментировать с лаками. За год до того Леман выгодно продал свой зубоврачебный кабинет на Владимирском проспекте в Петербурге. Деньги у него были, и платил он щедро. Никто не предполагал, что этот чернобородый человек с пронзительным взглядом менее чем через десять лет станет лучшим скрипичным мастером в России, его исследования станут отправной точкой для многих отечественных мастеров, а инструменты Лемана будут цениться современниками больше, чем изделия признанных европейских производителей скрипок. Проведя лето в Стрельне, семья вернулась в город, а Анатолий Иванович остался. Ему необходимо было уединиться, отвлечься от суеты, проникнуться тем, чему он с этого времени собрался полностью посвятить свою жизнь. Так в Стрельне, в доме №8 по Пристанской улице, была основана скрипичная мастерская, просуществовавшая 13 лет. Именно здесь мастер проводил свои «стрельнинские опыты», которые помогли ему открыть и обосновать закон консонансов, подробно описанный в книге «Акустика скрипки». В этой мастерской рождались удивительные скрипки, альты и виолончели. Сначала это были экспериментальные инструменты, некоторые из которых неудовлетворенный мастер безжалостно уничтожал. Но сверхчеловеческое упорство, трудолюбие и природный талант Лемана закономерно привели к тому, что уже с середины 1900-х годов он начал создавать подлинные шедевры. Здесь он вел дневник, рабочие записи, писал письма и получал отзывы от своих клиентов. Сюда приезжали к нему со всей России любители скрипичных инструментов. Экспозиция "Мастерская А.И. Лемана в Стрельне". Музей "Морская Стрельна", 2013 г. В Петербурге у семьи Лемана никогда не было собственного жилья. С 1901 по 1913 год Анатолий Иванович и его жена, Лидия Алексеевна Лашеева, сменили с десяток меблированных квартир по разным адресам. После каждого переезда Леману приходилось оборудовать новую мастерскую, а это не всегда удавалось. Комната в доме на Пристанской улице, пропахшая старым деревом из далеких краев, маслом и скипидаром, стала настоящим убежищем «русского Страдивариуса» на все эти годы. В 1906 и 1907 году Лидия Алексеевна, оказавшись почти без средств, вынуждена была снимать плохонькие домишки в Лигово и в Лахте. Но самым любимым местом летнего отдыха, оставалась Стрельна, куда Лашеева со своими девятью детьми вернулась при первой же возможности. Соседи и дачники хорошо знали эту необыкновенную семью, и никого не удивляло, почему из дома №8 постоянно доносится то детский смех, то нежное пение скрипки, то равномерный шум пилы или рубанка. Леман любил юг и в разные годы неоднократно бывал на Черном море – в Одессе, в Батуме, в Крыму. Возможно, во время одной из своих поездок он познакомился с Иваном Николаевичем Гороховцевым, известным севастопольским меценатом, покровителем художников и музыкантов. Будучи большим любителем музыки, Гороховцев сам играл на скрипке и мастерил струнно-смычковые инструменты. В краеведческом музее Сухуми, где Иван Николаевич прожил вторую половину жизни, экспонировался комплект мастеровых инструментов – контрабас, виолончель, скрипка и альт. В описании значилось: «Квартет, сделанный руками местного умельца Ивана Гороховцева». Гороховцев интересовался творчеством Лемана, читал его труды и хорошо знал цену его произведениям. Он не поскупился, заказывая Леману «выдающиеся» инструменты – скрипку и виолончель – для своих сыновей Олега и Игоря, которых решил самостоятельно учить музыке. Особенно Ивану Николаевичу приглянулась виолончель «Гроза». Увеличенного размера, с раскатистым, низким тембром, она звучала торжественно и необычно как в концертном зале, так и в простой комнате. Но Леман отказывался продавать «Грозу». Он хотел, чтобы виолончель осталась в Петербурге и вошла в состав задуманного им квартета. Взамен он предложил И.Н.Г. (этими инициалами Леман в своем сборнике писем и отзывов «Думы о скрипке» зашифровал имя своего заказчика) приобрести виолончель «Этна» с почти теми же размерами, толщинами дек и схожим звуком. Гороховцев не торгуясь, заплатил за виолончель и скрипку по ценам лемановского «прайс-куранта», но забирать их не спешил: сыновья были еще совсем маленькими. А в 1913 году, незадолго до своей кончины, Леман предложил Гороховцеву купить «Грозу». Что стало с виолончелью «Этна», как сложилась ее дальнейшая судьба, и по сей день остается загадкой. II. Судьба всех трех семей в XX веке сложилась по-разному, и ни одну из них не обошли стороной гибель, репрессии, изгнание и утраты. Дочь Агриппины Ивановой Софья в 1922 году вышла замуж за Бориса Васильевича Савельева, члена Стрельнинского Парусного клуба со дня его основания в 1908 году. Уроженец Петербурга, он много времени проводил в Стрельне, где, как и Леман, снимал дачу. В 1916 году Савельев самостоятельно построил из красного дерева яхту «Тюлень». В тяжелые послереволюционные годы ему удалось сохранить имущество клуба, а в начале 1920-х Савельев организовал Стрельнинскую детскую экскурсионно-туристическую станцию Наркомпроса. В течение 16 лет он был бессменным директором станции и инструктором по водному спорту. Как и многих других, семью Савельевых к середине 1930-х уплотнили, и у них остался только один дом №7. Остальные отошли к местной жилконторе. В 1937 году Борис Васильевич был арестован по доносу соседей, осужден и приговорен к 10 годам за контрреволюционную деятельность. Всего через месяц с небольшим он умер в Каргопольском лагере. Братья Софьи тоже были репрессированы: Николая приговорили к 10-летнему заключению, а Константина – к расстрелу. Впоследствии все они были посмертно реабилитированы. Началась война. В сентябре 1941 года германские войска заняли Стрельну. Вскоре оккупанты выселили всех жителей из домов на Пристанской улице, которая имела стратегическое значение благодаря выходу к заливу. В 1942 году Софью Николаевну и ее дочь Злату угнали на принудительные работы в Германию. Там они пробыли три долгих года, работали на стекольном заводе в Гросрешене, с 1943 по 1945 год находились в лагере для «остарбайтеров». После освобождения мать и дочь прошли фильтрацию и серьезную проверку. Им повезло: они не были ни осуждены, ни поражены в правах. Но вернувшись в Стрельну, они увидели только обугленные развалины и трубы на месте сгоревших домов. Из всех построек на Пристанской улице сохранились только два дома – №12 и №15. В годы оккупации в них размещались немецкий штаб и охрана, а от обстрелов и пожара их защитили мешки с песком, которыми они были обложены. Через два года Софья Николаевна смогла устроиться на судоверфь, и они с дочерью перебрались в Ленинград. Полвека спустя, в 2003 году Константин Четвертак, сын Златы Борисовны, решил вернуться на свою историческую родину. Сегодня он, члены его семьи и его дальние родственники – потомки братьев и сестер А.Г. Ивановой (в той семье Агриппина была 12-м ребенком) – единственные коренные стрельнинцы, чьи предки живут здесь с начала XIX века. Трагичной оказалась судьба детей А.И. Лемана и Л.А. Лашеевой. Трое старших сыновей – Анатолий, Марк и Варвар – пропали без вести в начале Первой мировой войны. Лидия Алексеевна вместе с младшими сыновьями прошла через нищету, голод и лишения первых послереволюционных лет в Петрограде. Первая блокадная зима стала роковой для всех членов семьи, которые остались в осажденном городе. Лидия Алексеевна умерла в декабре 1941 года, Матвей и Агриппина лишь на несколько месяцев пережили ее. Следы Олега, потерявшего жену и сына, затерялись во время эвакуации. Капитан Артемий Лашеев погиб при форсировании Днепра в 1943 году. У младшей дочери Лемана Лидии в 1937 году был арестован и расстрелян муж, а саму ее как «члена семьи изменника родины» вместе с двумя дочерьми, Региной и Ниной, выслали из Ленинграда. Во время войны, чтобы выжить, им пришлось продать хранившуюся у Лидии память об отце – скрипку работы Лемана «Прекрасная Славянка». Только в 1958 году, получив справку о реабилитации мужа, Лидия Анатольевна смогла вернуться в родной город после 20 лет скитаний. Скрипка "Прекрасная Славянка". Автотипия из сборника А.И. Лемана "Письма о скрипке и виолончели" 1900 г. Установившаяся в Крыму в 1920 году советская власть лишила семью И.Н. Гороховцева всей недвижимости. В конце концов их выселили даже из собственного дома в Севастополе. Зоя Алексеевна Постникова, невестка Ивана Николаевича, пишет в своих воспоминаниях: «Конфисковано было все: земля со всеми постройками, имущество, деньги, ценные бумаги. Людей изгнали с предоставлением им для жилья какого-то продувного сарая с земляным полом. Разрешено было взять туда только постельные принадлежности с одной сменой белья для каждого члена семьи, но без кроватей. Благоустроенный хутор очень скоро был разграблен и разрушен, не сохранились даже плодоносящие деревья. Прочная каменная ограда была разбита и от неё остались кое-где только обломки». Каким то чудом Гороховцеву удалось забрать оба инструмента Лемана – скрипку и виолончель. Возможно, экспроприаторы посчитали их игрушками для детей, не представлявшими особой ценности. «Семья голодала, страдала от холода и отсутствия элементарных условий существования. На первых порах только энергия и предприимчивость Надежды Андреевны (жены Ивана Николаевича) позволили сохранить жизнь всем членам семьи. Через какое-то время им удалось переехать в Сухум. Там Надежда Андреевна стала учительствовать в начальных классах школы, а позже – работать экскурсоводом в краеведческом музее». В 1936 году Олег, младший сын Ивана Николаевича, поступил во 2-й Ленинградский медицинский институт. Еще перед поступлением, на 6-месячных подготовительных вечерних курсах он познакомился со своей будущей женой Зоей. В 1939 году у них родился сын Игорь. Молодая мать была вынуждена взять академический отпуск, а Олег перевёлся в Военно-медицинскую академию, поскольку там была обещана комната для семейных. В начале июня 1941 года Зоя, окончив сессию, уехала в Ярославскую область, где в то время у ее родителей жил маленький Игорь. Олег, закончивший академию, занимался оформлением документов и получением диплома. После решения всех вопросов он собирался поехать к жене и сыну. Война жестоко изменила все планы. 22 июня Олега призвали на фронт военврачом третьего ранга. В сентябре 1941 года он попал в плен под Киевом, прошел лагеря военнопленных, исполнял обязанности врача в оккупированной деревне Держановка Черниговской области. Жизнь Олега Ивановича трагически оборвалась в мае 1943 года. Все вещи Гороховцевых, среди которых была и лемановская скрипка, остались в комнате общежития. Летом 1941 года Зоя пыталась вернуться в Ленинград для продолжения учебы и даже направила запрос в институт с просьбой оформить вызов, но в вызове ей отказали и предложили продолжить обучение в любом медицинском институте страны. Заканчивала обучение она в Свердловске. Уже после войны Зое Алексеевне удалось выяснить, что из их имущества не осталось ничего: «Дом, в котором мы жили, сохранился невредимым во время войны, но вещи из нашей комнаты бесследно исчезли, в том числе ценная скрипка Олега работы Лемана. В комнате поселились новые жильцы, с которыми я познакомилась в свой первый приезд в Ленинград в 1948 году. Поселились они в пустую комнату и об оставленных вещах ничего не знали». Иван Николаевич Гороховцев умер в Сухуми в 1954 году. С ним ушла тайна виолончели «Этна» и скрипки Олега, имя которой оказалось забыто. К счастью, «Гроза» вместе со своим футляром, сработанном по индивидуальному заказу, уцелела. Она вместе с другими редкими инструментами, в том числе контрабасом «Медведь» работы Тимофея Подгорного, принадлежала старшему сыну И.Н. Гороховцева Игорю Ивановичу. В 1936 году он закончил Ленинградскую консерваторию по классу виолончели и стал профессиональным музыкантом. В 1953 году он женился на вдове своего брата Зое Алексеевне и усыновил племянника Игоря, а через три года семья переехала в Москву. Виолончель "Гроза", построенная А.И. Леманом в 1911 г. Фото 2016 г. После смерти Игоря Ивановича по его поручению были проданы все инструменты за исключением лемановской виолончели, которая еще много лет бережно хранилась в семье Гороховцевых. Сейчас она находится в хранилище Всероссийского музейного объединения музыкальной культуры имени М. И. Глинки в ожидании новых российских меценатов, которые позволили бы «Грозе» уже в XXI веке зазвучать в руках музыкантов, возможно – в составе Петербургского квартета, как и хотел когда-то А.И. Леман. Автографы участников встречи в Стрельне 8 февраля 2017 г. Благодаря усилиям стрельнинского краеведа Олега Вареника 8 февраля 2017 года в администрации Стрельны встретились потомки всех тех, чьи судьбы непостижимым образом оказались сплетены между собой более 100 лет тому назад. Константин Четвертак – правнук хозяйки трех домов на Пристанской улице Агриппины Ивановой, Денис Лазарев – правнук «отца русской скрипки» Анатолия Лемана, Игорь и Сергей Гороховцевы – внук и правнук севастопольского мецената Ивана Гороховцева познакомились друг с другом, поделились семейными историями и воспоминаниями.
Denis: Олег Вареник Два автографа на одном портрете Санкт-Петербургские Ведомости, 05.05.2017 Музей «Морская Стрельна» – спасибо сотрудникам Русского музея и благотворителям – пополнился новым экспонатом. Портретом Анатолия Ивановича Лемана (1859–1913) – мастера русской скрипки, которого называли «Русским Страдивари». Это копия работы Ильи Репина. Про Анатолия Лемана, создателя около 250 именных скрипок и 14 виолончелей (ныне они ценятся на уровне произведений Страдивари), автора пятнадцати книг об этих музыкальных инструментах, мне уже приходилось рассказывать на страницах «Наследия» («Инструмент, молчавший полвека» от 12 августа 2016 г. и «Русский Страдивари. Стрельнинские опыты великого мастера» от 4 февраля 2011 г.). Портрет Лемана работы Репина долгое время хранился в запасниках Русского музея и никогда не экспонировался. Уникальным является то, что на нем два автографа: кроме художника на полотне расписался и сам Леман. Сохранились свидетельства, что это Репин пожелал, чтобы Анатолий Иванович поставил на его работе свое факсимиле. Ни на одной работе Репина больше нет подобной «двойной подписи». Рисов. И. РѢпинъ. 1888 – IX А. Леманъ Год создания портрета - 1888-й. Леман в это время еще не посвятил себя скрипкам и виолончелям, а был модным столичным беллетристом. Репин как будто бы предсказал столичному денди его подлинное призвание, изобразив его не как писателя за письменным столом, а в рабочей блузе скрипичного мастера с фартуком. Разгадке тайн акустики скрипки Леман посвятил последние полтора десятка лет своей жизни. В Стрельне он создал скрипичную исследовательскую мастерскую, где провел натурные опыты, используя пятьсот сортов лака и осетровый клей по рецепту местных рыбаков. Результаты Леман описал в своей книге «Акустика скрипки», изданной в Петербурге в 1903 году. При этом приходилось заботиться об обширной семье (девять детей), подрабатывая дантистом в Стрельнинском покое (теперь это музей «Дворец Петра I в Стрельне»). Сетуя на отсутствие меценатов, Леман саркастически отзывался о «Стрельнинском филантропе» князе Львове, устроившем в Стрельне на собственные средства пожарную команду. Мол, он «все свои средства, всю свою энергию... тратит на соперничество с брандмейстерами... закрывая глаза на все остальное». Леман очень ценил и берег свой портрет работы Репина, с которым его связывала многолетняя творческая дружба. Вдова Лемана, писательница и переводчица Лидия Алексеевна Лашеева, публиковавшаяся под псевдонимом Марк Басанин, сохранила дорогой для нее портрет мужа, несмотря на наступившие катаклизмы, войну, революции, голод, болезни, нищету. В 1920-х годах, живя случайными заработками, очень нуждалась, но портрет не продала. Уже будучи в преклонном возрасте, предчувствуя свою кончину, в 1939 году передала его на хранение в Русский музей. https://spbvedomosti.ru/news/nasledie/dva_avtografa_na_nbsp_odnom_portrete/
Denis: Олег Вареник «Гроза» в Шереметевском Санкт-Петербургские Ведомости, 10.11.2017 В наш город вернулась чудо-виолончель «Гроза», творение «русского Страдивари» Анатолия Ивановича Лемана. О мастере и его шедевре мне не раз приходилось рассказывать на полосе «Наследие» («Инструмент, молчавший полвека» от 12 августа 2016 г., «Два автографа на одном портрете» от 5 мая 2017 г.). Драгоценный инструмент, тщательно упакованный в старинный черный многоугольный футляр, под двумя пломбами, в сопровождении вооруженной охраны доставили из Москвы в Музей музыки в Шереметевском дворце на Фонтанке. Виолончель оказалась в совершенно идеальной сохранности. Нужно лишь заменить старые, советского времени, струны - и можно играть в великолепном Белом концертном зале дворца. Правда, в договоре о приеме экспоната на временное хранение оговаривалось только экспонирование инструмента. Но когда его владельцы осмотрели дворец, то пожелали изменить соглашение, чтобы «Гроза» смогла зазвучать в старинных стенах. Напомню, Леман с 1900-го по 1913 год изготовил около 250 скрипок и 14 виолончелей. У него были две мастерские: зимняя - в Петербурге, летняя - в дачной Стрельне. Два года трудился мастер над разгадкой акустики виолончели. Инструмент с найденными идеальными толщинами дек он назвал «Грозой». Леман предназначал ее для петербургского квартета из своих инструментов, но, нуждаясь в средствах, продал «Грозу» в 1912 году меценату из Севастополя, зашифровав благотворителя в своей книге под инициалами «И. Н. Г.». Только в прошлом году стало известно, что под ними «скрывался» Иван Николаевич Гороховцев. Именно он приобрел у Лемана два уникальных инструмента для своих сыновей: для Олега - скрипку «Этна», для Игоря - виолончель «Грозу». Но недолго им довелось наслаждаться игрой на удивительных инструментах. В 1920 году, после установления в Крыму советской власти, они, как бывшие, стали «лишенцами». Наступили трудные времена, приходилось продавать имущество. Со скрипкой расстались, но виолончель «Грозу» все-таки сберегли. В 1936 году Игорь Гороховцев окончил Ленинградскую консерваторию по классу виолончели. Работал в оркестрах Ереванской оперы, в симфонических оркестрах Йошкар-Олы, Свердловска, Сухуми и Риги. После его смерти в 1979 году вдова распродала все его музыкальные инструменты, кроме знаменитой семейной реликвии - «Грозы». Теперь же на семейном совете потомков мецената было решено передать инструмент государству. Эксперты московского Музея им. Глинки высоко оценили его сохранность, но не нашлось денег для приобретения. Глава Стрельны Валерий Беленков, основываясь на исторической справке о виолончели «Гроза», подготовленной стрельнинскими краеведами, обратился в Министерство культуры России, предложив до выкупа виолончели у владельцев временно показать ее в Петербурге. Договор между Музеем музыки и хозяином шедевра подписан на год, за который необходимо найти спонсоров, которые приобрели бы виолончель для северной столицы. Иначе это будет только «посещение» родного города. В Музее музыки уже хранятся три инструмента Лемана: скрипки «Соловей» и «Соловушко» и альт «Руслан». Теперь появилась и виолончель «Гроза». Полный комплект квартета из инструментов «русского Страдивари», как того и желал великий мастер 100 лет тому назад. https://spbvedomosti.ru/news/nasledie/groza_v_nbsp_sheremetevskom/
полная версия страницы