Форум » Исторические и краеведческие публикации » Кирпичный дом пасторов немецкой колонии и конструктора Д. Е. Брилля » Ответить
Кирпичный дом пасторов немецкой колонии и конструктора Д. Е. Брилля
Denis: Олег Вареник Стоял здесь дом... КонтрасТы, 26.12.2012 Фото автора Благодатное занятие – собирать кирпичи. Особенно в Стрельне. Старинные кирпичи, кроме крепости, изящества и энергетики обладают еще и удивительными историями. В петровское времена в Стрельне на 16 кирпичных заводах изготавливалось 47 % кирпича всей России, из которых был построен не только колоссальный «каменный» Стрельнинский Дворец, но и полукилометровое здание Двенадцати коллегий, где находилось тогдашнее правительство и другие здания столицы. В память о том времени в Стрельне остались только название деревень Новые и Старые Заводы, большой каньон от вынутой глины за железной дорогой в русле реки Стрельна (Стрелка), да значительная коллекция старинных кирпичей в музее «Морская Стрельна». Этим летом коллекция музея пополнилась еще древним кирпичом из раскопок Новгородского храма 13 века, да кирпичами с разрушенного в прошлом году дома No 16 по Ново-Нарвскому шоссе. Этот домик давно интересовал ревнителей истории Стрельны. Среди старых деревянных домов «Ново-Нарвки» он был один каменный, двухэтажный, симпатичной постройки, который контрастно выделялся среди деревянных построек, но заняться его историей времени все как-то не доставало. А тут он исчез, оставив груду кирпичей. Зная о коллекции музея, живущий рядом с руиной Алексей З. сообщил, что новый владелец участка снес старый дом, и на пустыре можно набрать клейменых кирпичей для музея, пока не началось новое строительство. Когда наступила осень, и немного пожухла трава, буйно выросшая за лето, отправились на поиски кирпичей старого дома. На пустынном участке удалось найти только несколько целых кирпичей с клеймом: «ЗКЗ», что означает: «Знаменский Кирпичный Завод». В музее есть такие кирпичи со Львовской улицы, с Пристанской. Теперь появились и с Ново-Нарвского шоссе. Об этом заводе известно еще с петровских времен. В 1714-1715 г. на месте дачи князя Г.И. Волконского были потроены кирпичные заводы, при которых возникло большое селение кирпичников – будущая деревня Знаменская. Известно, что из кирпичей Знаменского кирпичного завода в 1861-1863 г. архитектор Д.И. Гримм построил церковь Св. Ольги в Михайловском. Исследователь «забытого прошлого Петербурга» М.И.Пыляев в 1889 г. описал тяжелую жизнь рабочих этих кирпичных заводов. Но ни в петровское, ни в советское время на кирпичах не ставили клейма, они появились как знак качества только в середине XIX века. Значит, дом был построен в промежутке 1830-1910-х г. При изучении старых планов Стрельны оказалось, что место, где находился этот порушенный дом и земли расположенные восточнее Ново-Нарвского шоссе, ограниченные Театральной аллей и далее на юг по реке Кикенке, были выделены немецким колонистам, которые прибыли в Стрельну из под Губаниц в 1812 г. «в бесспорное, наследуемое владение на вечные времена». Колонисты, будучи правоверными христианами, привезли с собой и разобранную церковь. Потребовалась земля и дом для священника. Для церкви выделили участок земли в центре колонии на высоком берегу речки Стрельна и ее притока, но там для дома пастора свободной земли не оказалось. Через шесть лет колонисты добились, чтобы для пастора отвели еще 50 десятин земли для хозяйства, и за счет казны возвели «пасторат и хозяйственные постройки при нем, но не посредине колонии, а в полуверсте от нее по направлению к (Стрельнинскому) дворцу и в двух верстах от церкви». В 1864 г. немецкие колонисты выкупили за 58,5 тысяч рублей землю, которой владели, и стали называться «поселенцами-собственниками». Став землесобственниками, в 1875 г. построили новую церковь вместо старой «на 278 мест» за 10 453 рубля. А в 1889 г. «произвели капитальный ремонт старого ветхого пастората» за 3000 рублей. Теперь все стало ясно. Дом из кирпичей «казенного» Знаменского завода был построен за государственный счет в 1889 г. для священников немецких колонистов. В то время в церкви Святых апостолов Петра и Павла служил пастор Густав Адольф Эдуард Локенберг (Lockenberg). Он окормлял не только Стрельнинских колонистов, но и немецких поселенцев из Кипени, Знаменской, Петергофа, Ораниенбаума и Кронштадта. При нем была построена по проекту архитектора Ф.Л.Миллера и новая церковь в Стрельнинской колонии. По всей видимости, и дом был построен по проекту этого же архитектора, почему он и отличался такой изысканностью. После кончины пастора Локенберга в 1892 году, в этом пасторском доме последовательно жили более 40 лет еще четыре лютеранских священника: Гершельманн (1892-1897), Беерман (1897-1916), Ганзен (1916-1924), Симон (1924-1935), пока безбожные власти не закрыли церковь. Вскоре начались гонения не только на священников, но и на самих немцев. Сначала зажиточных колонистов раскулачили, а с 1939 года началась «зачистка погранзоны… от нежелательных народов… Составлялись огромные списки приговоренных к расстрелу по национальному признаку». «Пасторку», как и освободившиеся дома колонистов, заселили коммунальными жильцами. Но, недолго радовались новые поселенцы. 15 сентября 1941г. в Стрельну вошли фашистские войска. И после стрельнинских морских десантов октября 1941 года, всех жителей Стрельны выселили за полотно железной дороги, а затем их бездомных погнали на принудительные работы в Германию. Во время войны многие деревянные дома в Стрельне сгорели, а кирпичный дом пастора со стенами толщиной в 70 см выстоял. Правда, и он пострадал от бомбежек. В 1942 г. фашисты привезли в Стрельну дальнобойную железнодорожную пушку К-5Е, которая имела и элегантное мирское имя: «Стройная Берта» (Schlank Berta), и периодически из нее обстреливали блокадный Ленинград. После выстрела сразу меняли место дислокации. Наши пытались ее накрыть, бомбя Стрельну, почему вдоль железной дороги многие дома были разрушены. После войны в Стрельне начала возрождаться жизнь, и послевоенная судьба этого дома оказалась не менее интересной. В доме No16 по Ново-Нарвскому шоссе после войны поселился и прожил около 40 лет Дмитрий Емельянович Брилль. Умер он в 1981 году и многие жители Стрельны помнят этого бодрого 80-летнего старца, но не знали, чем он всю жизнь занимался. Никому он и не рассказывал, настолько была у него под грифом «Совершенно Секретная» работа. Д.Е.Брилль родился в 1901 году в Петербурге. С детства любил механические игрушки. В 17 лет отремонтировал и запустил электростанцию в Кронштадте, где проработал 7 лет механиком, а затем и ее начальником. В 1924 г. смышленого механика взяли на работу в конструкторское бюро (КБ) Металлического завода, которое проектировало артиллерийские орудия. Поначалу молодому конструктору не хватало знаний. Поступил с большой охотой в Политехнический институт, который успешно окончил 1932 г. и стал работать главным инженером проектов (ГИП) в КБ Металлического завода. Тут началась война. Потребовалось много новых современных пушек. Наркомат вооруженных сил столкнулся с проблемой разрозненности артиллерийских КБ. На каждом артиллерийском заводе было свое КБ. Их чертежи и технология производства пушек не подходили для других заводов. Возникла необходимость унифицировать и срочно наладить массовый выпуск разнообразных пушек для фронта. Для этого в 1942 г. было создано Центральное артиллерийское конструкторское бюро (ЦАКБ) при наркомате вооружения. Начался подбор кадров. И неординарно мыслящего ГИПа из КБ Металлического завода Д.Е.Брилля, назначили в 1942 г. на должность помощника Главного конструктора ЦАКБ. Через два года Дмитрий Емельянович стал Главным конструктором комплекса ЦАКБ, которое занималось еще и проектированием, испытанием и доводкой крупнейшей отечественной башенной установки МК-1 (морская корабельная No1) для 406-мм орудия Б-37. Такой большой пушки у нас еще не было. Она предназначалась для самого большого линкора «Советский Союз», но могла использоваться и на суше. Дальность стрельбы составляла 45 км, длина ствола 20,7 м, диаметр/калибр 406,4 мм, масса ствола с затвором 6136,7 т, масса снаряда 1108 кг. 406-мм бронебойный снаряд способен был пробивать вертикальную броню толщиной 614 мм (осколками) на расстоянии 5,5 км, или на той же дистанции аналогичную броню толщиной 405 мм, оставаясь при этом целым. На дистанции 38,4 км снаряд мог пробивать броню толщиной 241 мм. Фугасный снаряд должен был проникать в грунт на глубину до 22 м, оставляя при этом воронку диаметром около 100 м. Обслуживали установку 100 человек при помощи 63 электродвигателей, мощностью 1430 л.с. Один комплект чертежей включал в себя 30 тысяч ватманов, и, будучи разложены в виде ковровой дорожки, они протянулись бы на 200 км. Одна из опытных пушек Б-37 в 1941-1944 г. принимала участие в обороне Ленинграда от немецких войск и в составе батареи No 1 Научно-исследовательского морского артиллерийского полигона поддерживала войска Ленинградского и Волховского фронтов на различных направлениях. За период боевых действий из пушки Б-37 был сделан 81 выстрел по войскам противника. 19 января 1944 г. Стрельна была освобождена от немецко-фашистских захватчиков. В артиллерийском конструкторском бюро стало известно, что в Стрельне «под железнодорожной веткой, ведущей к механическому заводу… валяется немецкая дальнобойная пушка». Этим известием заинтересовался главный конструктор ЦАКБ. Брилль приехал в Стрельну, нашел «Стройную Берту». И не мог налюбоваться тем, как искусно немецкие конструкторы Круппа решали те же задачи, что и он – все в ней ему было интересно. Снарядами в 250 кг стреляла на 60 км. При весе орудия в 218 т и длине ствола 21,54 м, она выглядела весьма элегантно. Впоследствии, даже нарком обороны Устинов вспоминал, что наши пушки были «не столь красивыми, как иные иностранные (хотя мы и стремились к хорошей внешней отделке)». Исследуя пути маневра «Берты» по железнодорожным путям в Стрельне, Дмитрий Емельянович у Ново-Нарвского переезда, обнаружил красивый кирпичный дом. Хотя он и был разрушен от бомбежек, но его можно было восстановить. К дому прилегал хозяйственный двор, с каретным сараем и большим приусадебным участком. Брилль обратился в Стрельнинский сельсовет с просьбой о предоставлении ему этого дома, с обязательством восстановить его во всей прежней красе. Тут подоспела и награда: «За создание нового образца артиллерийского вооружения». Главный конструктор Комплекса ЦАКБ Дмитрий Емельянович Брилль в 1946 г. получил Сталинскую премию первой степени с денежным вознаграждением в 150 000 рублей. Всю свою премию лауреат потратил на восстановление старинной усадьбы на Ново-Нарвском шоссе. Так и стал жить в Стрельне Дмитрий Емельянович Брилль. Сначала летом. А когда, в правление Хрущева, отказались от артиллерии и прекратили работы не только по производству больших пушек, но и по их проектированию, Брилль, достигнув пенсионного возраста, полностью переселился в Стрельну. Не мог нарадовался дому. Все соседи жаловались на шум проходящих электричек, а он за каменными стенами старинного дома жил в тишине. Часто ходил на взморье, на морскую дамбу, откуда виден с детства любимый Кронштадт, удил рыбу и под шелест волн вспоминал о своей самой большой морской пушке. Любил он и у дома покопаться в земле. Чувствуя зов украинских предков (Брилль – от украинского «брыль»: большая мужская круглая шляпа), посадил у дома каштан. И по вечерам на лавочке любил под ним сидеть. Умер Дмитрий Емельянович 21 февраля 1981 года, на 80-м году жизни. Через год сын продал дом в Стрельне. Спустя 30 лет и следующий хозяин продал этот дом. За это время Стрельна превратилась в представительное место. Рядом, «в полуверсте», находится Большой Стрельнинский дворец, именуемый теперь «Константиновским», где располагается морская резиденция Президента России. По Ново-Нарвскому шоссе, вместо бывших деревянных дач, выросли каменные особняки, перед которыми меркнут жемчужины Стрельны – Львовский и Деревянный Дворец Петра I. Теперь «пасторский» дом, который оценил и сохранил лауреат Сталинской премии Д.Е. Брилль, стал контрастировать с этими особняками по Ново-Нарвке. Новому хозяину старинный дом стал мал и не престижен, вот и снес он его в два дня в 2011 году. Остался на пустынном участке один только каштан – редкое дерево для Стрельны. Вот сколько неожиданного и интересного рассказали три кирпича с клеймом «ЗКЗ» с бывшего дома No16 по Ново-Нарвскому шоссе в Стрельне. С пустынного участка взяли еще горстку каштанов, да разлапистый лист с этого одинокого дерева для экспозиции музея в память об этом удивительном доме и живших в нем на протяжении более века необыкновенных людях. http://www.kontrust.me/2012/12/28/материалы-6-й-полосы/
Ответов - 1
Denis: Олег Вареник Остался только каштан История одного дома в Стрельне Санкт-Петербургские Ведомости, № 081, 06.05.2013 Благодатное занятие – собирать старинные кирпичи. Кроме крепости, изящества и энергетики они обладают еще и удивительными историями. В петровские времена в Стрельне на шестнадцати кирпичных заводах изготавливалась почти половина кирпича всей России. В память о том времени здесь остались только название деревень Новые и Старые Заводы, большой каньон от вынутой глины за железной дорогой в русле реки Стрельны (Стрелки) да значительная коллекция старинных кирпичей в музее «Морская Стрельна». Прошлым летом собрание пополнилось кирпичами с разрушенного дома № 16 по Ново-Нарвскому шоссе. Этот кирпичный домик давно интересовал ревнителей стрельнинской истории. Среди старых деревянных домов Ново-Нарвки он был один каменный, двухэтажный, симпатичной постройки. Кирпичи, из которых он был сложен, имели клеймо «ЗКЗ», что означает «Знаменский Кирпичный Завод». Об этом заводе известно еще с петровских времен. В 1714 – 1715 годах на месте дачи князя Г. И. Волконского были устроены кирпичные заводы, при которых возникло большое селение кирпичников – будущая деревня Знаменская. Известно, что из кирпичей Знаменского кирпичного завода в 1861 – 1863 годах архитектор Д. И. Гримм построил церковь Св. Ольги в Михайловской усадьбе, что тоже неподалеку от Стрельны. Что касается дома на Ново-Нарвском шоссе, то он был построен за государственный счет в 1889 году для священников немецких колонистов. В то время в лютеранской церкви в Стрельне служил пастор Густав Адольф Эдуард Локенберг. Он окормлял не только стрельнинских колонистов, но и немецких поселенцев из Кипени, Знаменской, Петергофа, Ораниенбаума и Кронштадта. При нем была построена по проекту архитектора Ф. Л. Миллера и новая церковь в Стрельнинской колонии. По всей видимости, и дом был построен по проекту этого же архитектора, почему он и отличался такой изысканностью. После кончины пастора Локенберга в 1892 году в этом пасторском доме последовательно жили более сорока лет еще четыре лютеранских священника: Гершельманн (1892 – 1897), Беерман (1897 – 1916), Ганзен (1916 – 1924), Симон (1924 – 1935), пока безбожные власти не закрыли церковь. Вскоре начались репрессии не только священников, но и самих немцев. Во время войны эти места оказались в эпицентре боевых действий и бомбежек, но кирпичный дом пастора со стенами толщиной 70 см выстоял. Послевоенная судьба этого здания оказалась не менее интересной. Здесь поселился и прожил около сорока лет Дмитрий Емельянович Брилль. Многие жители Стрельны помнят этого бодрого старца, но не знали, чем он всю жизнь занимался. Он никому и не рассказывал, настолько была у него под грифом «совершенно секретная» работа. И почти никому не было ведомо, что он специалист в области морской артиллерии, профессор, член-корреспондент Академии артиллерийских наук. В 17 лет Брилль отремонтировал и запустил электростанцию в Кронштадте, где проработал семь лет механиком, а затем и ее начальником. С 1924 года работал в конструкторском бюро Металлического завода в Ленинграде, участвовал в создании и руководил проектированием морских корабельных и береговых артиллерийских установок. Участвовал в проектировании крупнейшей отечественной башенной установки МК-1 для 406-мм орудий Б-37. Одна из опытных пушек Б-37 в 1941 – 1944 годах принимала участие в обороне Ленинграда от немецких войск. В 1944 – 1959 годах Дмитрий Брилль был начальником КБ и главным конструктором ряда артиллерийских систем, с 1952 года заведовал кафедрой в Ленинградском военно-механическом институте. Любопытна история, как Брилль оказался стрельнинским жителем. После того как в январе 1944 года Стрельна была освобождена, стало известно, что там под железнодорожной веткой, ведущей к механическому заводу, валяется немецкая дальнобойная пушка «Берта». Этим известием заинтересовался и Брилль. Исследуя пути ее маневра по железнодорожным путям в Стрельне, Дмитрий Емельянович у Ново-Нарвского переезда обнаружил красивый кирпичный дом, пригодный к восстановлению. К дому прилегал хозяйственный двор с каретным сараем и большим приусадебным участком. Брилль обратился в Стрельнинский сельсовет с просьбой о предоставлении ему этого дома, обязуясь восстановить его во всей прежней красе. Тут подоспела и награда – Сталинская премия первой степени «за создание нового образца артиллерийского вооружения». Все деньги лауреат потратил на восстановление «усадьбы» на Ново-Нарвском шоссе. Так и стал жить в Стрельне Дмитрий Брилль – сначала летом, а потом и постоянно, особенно когда при Хрущеве прекратились работы не только по производству больших пушек, но и по их проектированию. Брилль очень любил это место. Часто ходил на взморье, на морскую дамбу, откуда был виден с детства любимый Кронштадт, удил рыбу, любил у дома покопаться в земле. Чувствуя зов украинских предков («Брилль» – от украинского «брыль»: «большая мужская круглая шляпа»), посадил у дома каштан и по вечерам на лавочке любил под ним сидеть... Умер Дмитрий Емельянович в 1981 году на 80-м году жизни. Через год сын продал его дом, спустя тридцать лет и следующий хозяин расстался с ним. К тому времени Стрельна превратилась в представительное место, и старый «пасторский» дом стал контрастировать с модными особняками по Ново- Нарвке. Новому хозяину старинный дом стал мал и непрестижен, вот и снес он его за два дня в 2011 году. Остался на участке один только каштан – редкое дерево для Стрельны... http://old.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10298696@SV_Articles
полная версия страницы